Владимир Ильич мог проявить себя через другого человека, Кумберг видел, он обладал и обладает такой способностью. Здесь следует соблюдать осторожность.
Кумберг любил Чехова и не хотел выдавать его, намекая на человека-вообще.
Человек-вообще, просто человек, человек всякий и человек-сам-по-себе это один и тот же человек?
Один-и-тот-же-человек это Владимир Ильич в мавзолее и дома, Кумберг знал.
Следы вели к Вите Милееву, Милееву Виктору Алексеевичу, тому самому, к которому от повредившегося Фертингофа ушла Лора.
В не особенно взрачной шубке, мимо гастрономического магазина с буфетом, чувствуя некоторую детскость в голове и определенную слабость в коленях.
Надо думать, был большой праздник: все дома на Большой Морской украшены были флагами: самыми яркими казались флаги над домом лампового магазина Штанге и перед фасадом другого лампового магазина Кумберга.
Глава пятая. Своя манера
Люди приноравливались.
На все появилась своя манера: говорить и молчать, вздыхать и улыбаться, ходить и красоваться на месте наконец: смотреть, чихать, сморкаться.
Кто-то сморкался в бумажные полотенца сыр был такой, что только о нем и думалось.
Зеленые очки Кумберга в бронзовой литой оправе давали увидеть жизнь по-новому. Толстой смеялся желчно так, что вся его массивная фигура колыхалась: внушительно он ударял рукой по столу, как бы припечатывая свои слова.
С потолка на крашеный пол упал кусок штукатурки. Это был момент перехода от общего к частному.
Пожилой человек во фраке водил смычком.
Герикон кружился на одной ножке.
Чехов стоял посреди комнаты и испытывал то неловкое ощущение (чувствовал по отдельности руки, ноги, гениталии), какие появляются у человека, когда его разглядывают он же сидел в зале и разглядывал. В зеркале отражался Ленин-вообще. Украденный из мавзолея, он был до пояса в мешке из небеленого рядна и с головой пропах яблоками. Антон Павлович предлагал отправить его на Сахалин, а там видно будет. Ленина играют без грима.
Вам будет жаль, если я умру, скажите? Ленин посмотрел таким взглядом, как будто спросил.
Чехов подумал о сыре.
Мне будет жаль, если вы возродитесь.
Низенький Ленин легко помещался в высоком Антоне Павловиче. Врач, он (Чехов) назначил себе выдавливание, но процесс шел туго.
Чехов хотел бы перевести Ленина в манекены, но роль была отдана Ибсену.
Кумберг и Ленин умели озвучивать свои взгляды Ленин мог быть глиняным (големом), а Кумберг из бронзы мог отлить вообще все, что угодно, но очередь обозначить себя была за Фертингофом: человек ощущения, но не мысли, он, разумеется, не мог читать мысли других людей, но брался оценить их ощущения.
Он видел, что Лора испытывает с Милеевым ощущения, куда более сильные и возбуждающие, нежели с ним: девка была кровяная, потная. Милеев нарочно мешал ее с грязью, чтобы наслаждаться ее истерикой, которой сама Лора наслаждалась даже сильнее его.
Лора оставалась на кончиках его (Фертингофа) пальцев: распространялся сырой, неприятный запах.
Фертингоф опрыскивался духами от Огюста, натягивал перчатки от Бергонье.
Скорее, это были дорогие вещи, нежели ощущения.
Владимир Ильич всегда был вежливым: он был с признаками вежливости свою вежливость он проявлял через Антона Павловича.
Шел однажды Антон Павлович с Анной Сергеевной, а навстречу ему Лев Николаевич с Анной Аркадьевной; первая давала ощущение, вторая восприятие.
Анна Сергеевна брала мелочной настойчивостью.
Анна Аркадьевна прямолинейностью.
Она двигалась прямо на Чехова вежливо Антон Павлович пропустил ее мимо ушей.
Глава шестая. Много масла
Неживой холодно вежлив.
Ему суфлируют, но кто-то другой прислушивается чуткою душой к влажным голосам ночи.
Было ощущение Анны, появлялось ее изображение.
В тесноте сливалось ощущение с изображением.
Неясно было, кто останется в настоящем, и кто перейдет в будущее каждый посему мог считать себя ложным протагонистом. Ложный протагонист всегда в гриме.
Кумберг, вылепивший Ленина из глины, затевал поделку из бронзы.
Воздух сыр: ешьте воздух!
Купец Кокорев награжден был орденом Ленина 4-й степени с колокольчиками на шапку.
Скверные манеры Милеева
Лора
Каждый человек стремился проявить себя через другого: мавзолей Таганрога пышностью своей состязался с московским и петербургским.