К л а в д и й. Молчать! Негодяй, ничтожество! Как ты смеешь? Наглый мальчишка! Я тебя в мэнээсах179 сгною. Или в эм-тэ-эсах, падла. (Обращается в зал) «Вы гнилые, ваше поколение, внутри ржавые. И трухлявые!» «Ваш кумир забил на всех, послал всех далеко и надолго. В вас нет ни страны, ни отечества. Вы бл бр брызжете слюной. У вас нет ни духовности, ни нравственности, на. Для вас народ, на это просто быдло, на»180.
(Бросается с кулаками на Гамлета, поскальзывается, падает, ударяется головой о стул, не сильно, но нечаянно разбивает себе голову в кровь, пытается встать, не может и ползет к Гамлету на коленях, тянется руками к горлу Гамлета; в метре от него падает ничком, плачет, закрыв лицо руками, постепенно плач переходит в смех, затем в дикий хохот. Клавдий хватает биту и начинает крушить всё вокруг. Гамлет в это время сохраняет спокойствие, Озрик мечется по комнате. Вдруг Клавдий замирает, как бы очнувшись, идет мягкой походкой к Гамлету, приблизившись к нему почти вплотную)
К л а в д и й. (Гамлету) А ты уже обрадовался, змееныш? Думал, дядя твой с ума спрыгнул? Не дождетесь! Как в том анекдоте. Хотя, причем это. Да какая разница?! Мне всё похрен! Вы что, шуток не понимаете?
(смеется) Как там у Вильяма? Вылил ему на голову бутылку рейнского, «шалопай сумасбродный181»?
(Идет с бутылкой в руке к связанному Гамлету, опрокидывает бутылку над головой Гамлета, но она пуста, потом берет другую бутылку и наливает вино себе в бокал, садится в кресло с газетой. «Читает» перевернутую газету «Трут», выглядывает из-за газеты)
Хрена тебе лысого, а не рейнского!»
(Озрик выключает видеозапись и внимательно смотрит на Горацио)
Г о р а ц и о. Зачем ты мне это это дерьмо показываешь? По сути, для меня здесь нет ничего нового. Кроме некоторых отвратительных подробностей. Мне отвратительно смотреть на то, как вы издеваетесь над Гамлетом. Да над любым человеком.
О з р и к. Ты же сам просил, прямо требовал!
Г о р а ц и о. Ты играешь на нескольких досках одновременно. Подбрасываешь компромат на Клавдия, втягиваешь меня в какую-то грязную игру. Ты и правда тролль восьмидесятого уровня.
О з р и к. А что я? Я только фиксирую для истории. Они все сами себя так замарали, что и не требуется что-то специально добавлять. Хотя иногда высказывания самых заметных персонажей не лишены метких и экспрессивных характеристик.
Г о р а ц и о. Скажи-ка, дорогой, как получилось,
что ты подручным к Клавдию пошел?
Таких, как ты, когда-то в старину,
заплечных дел мастеровыми называли.
О з р и к. Но-но, я попрошу без оскорблений!
Это, во-первых. А во-вторых, не мастеровыми, а мастерами. Вам в Виттенберге видать плоховато историю и языки преподавали. Хотя ко мне это не имеет никакого отношения.
Г о р а ц и о. Я надеюсь, что физического принуждения для признания вины невиновными ты не совершал? Интеллектуальное насилие не применял? Хотя, вряд ли это возможно без насилия. Это мерзко.
О з р и к. Ну, хорошо и что с того?
«Причем здесь я?» как Гамлет говорил.
Тогда мне повезло я оказался,
в удачном месте
и в удачный час,
а дальше позаботилась развратница Фортуна182,
хоть я не колпачок на голове её.
Но и не стелька башмаков,
уж извините.
Свою работу по дознанию то есть по установлению истины я выполнял со старанием (но без фанатизма, хотя и не афишировал это), вот меня и отметили монаршим призванием, то есть признанием. При этом руки свои я конечно не марал. Меня ценили за интеллект и понимание особенностей психологических защит подозреваемых.
Но я понимаю, конечно, раньше считалось, что интеллигентные люди должны, как бы, сторониться государевой службы это ты хочешь сказать? Но то раньше. Все меняется очень быстро. Леф пожирает людей и ресурсы. Это мы так Левиафана между собой называем, по-свойски. Но лучше уж нормальный человек будет выполнять работу, которую всё равно надо выполнять, чем придут какие-нибудь халки183 и гунны. И загадят все кругом брызгами крови и прочая хня.
Г о р а ц и о. Не хочу даже мысленно допускать такого. Мерзко тебя слушать. Никто не имеет права издеваться над людьми, пытать, выбивать признания. Заставлять лгать, оговаривать себя и друзей.