Джеки меня не понимает, она каждый день разговаривала со старшей дочерью, она родилась в Израиле, но мадам Симона догадалась о моих чувствах, Джеки и свекровь звонили ей из канцелярии кибуца. Старшая дочь приносила к телефону и внуков.
Поздоровайтесь с бабушкой, Шауль и Гидеон лепетали, передайте тете Лиоре, чтобы она выздоравливала, хирурги говорили с Анной осторожно, однако ведущие врачи не скрывали своего, как сказал доктор Старзл, оправданного оптимизма.
Отторжение пересаженных тканей может произойти и позже, заметил американец, однако прошла неделя после операции, а Лиора оправляется. У нее нормальная температура, Анна держала графики в блокноте, и она с аппетитом ест, Лиора просила шоколад, однако девочке запретили сладкое.
И почти все запретили, вздохнула Анна, пока ее держат на жидком питании, а потом ей придется отказаться от жирного и соленого, врачи, правда, уверили ее, что в будущем Лиора вернется к обыкновенной жизни.
Лет через десять она не вспомнит о пересадке печени, заметил британский хирург, хотя, формально выражаясь, мы ограничились долями органа. Нам повезло, что донор нашелся быстро. Удивительно, что месье Жозеф подошел, он не родственник девочке. Но такое, разумеется, случается
Врачи разрешили Джо вставать. Заглянув в палату Лиоры, граф Дате улыбнулся:
Я слышал, что одна маленькая девочка хорошо себя чувствует он подмигнул Анне:
Прогуляйтесь до кафетерия, доктор Леви, я побуду с Лиорой, дочь робко сказала:
Дядя Джо, получается, что вы теперь без печени, Джо отозвался:
У меня забрали немного, зато у тебя появится здоровый орган, он достал из кармана госпитального халата блокнот, тетя Маргарита все нарисовала Анна выскользнула из палаты. Вернувшись из кафетерия, она обнаружила дочь дремлющей. К изголовью кровати пришпилили самодельные открытки.
У меня были цветные карандаши, Джо поднялся, доктор Леви, то есть Анна, он покраснел, пожалуйста, не думай, что я хочу Анна покачала головой:
Нет, мы же договорились. И у вас, она поправила себя, у тебя скоро родится сын или дочка. Ты можешь быть дядей Лиоры, как Эмиль или Микеле, Анна говорила и с приемным сыном. Эмиль, получивший звание полковника, обживался в Тель-Авиве.
Я все равно вернусь за штурвал, мама, уверенно заявил Эмиль, я не собираюсь командовать письменным столом, Эмиль не скрывал своих амбиций.
Он хочет дослужиться до министра обороны, Анна разозлилась на себя, что за ерунда, зайди в магазин, выпей чашку кофе свекровь в телефонном разговоре помолчала:
Ты хочешь съездить в Брюссель, утвердительно сказала мадам Симона, ты из аэропорта отправилась в госпиталь, Анна что-то пробормотала.
Хочешь, в голосе свекрови слышалось недовольство, но это пустая затея. Я больше тридцати лет не была в Париже. Рита тоже не вернется в Италию, хотя у нее, свекровь поискала слово, все случилось по-другому мадам Симона подытожила:
Поезжай, но ничего хорошего из вояжа не выйдет Анна помнила дорогу к их бывшему дому, элегантному особняку в стиле ар-нуво неподалеку от брюссельской оперы.
Но сначала я пришла сюда, ноги принесли ее с вокзала в пассаж святого Губерта, здесь я была счастлива отец радовался, когда Анна появлялась в магазине.
И продавщицы меня любили, за прилавком Neuhaus стояли молоденькие девушки, здесь, наверное, никто не знает, что раньше магазин принадлежал другому владельцу, отец продал дело зимой сорокового года.
И он формально развелся с мамой, Анна нашла в себе силы зайти в магазин, он хотел отправить нас в Швейцарию, но не успел немцы заняли Бельгию весной сорокового года.
Летом она, Анна покусала губы, отвела меня на вокзал вокзал она миновала четверть часа назад.
Мы шли мимо галерей, вспомнила Анна, моросил дождь, везде развесили нацистские флаги девушка за прилавком недоуменно повторила:
Мадам, продавшица терпеливо смотрела на нее, мадам, что вы желаете Анна велела себе заказать чашку кофе, однако ее голос задрожал:
Скажите, она повертела зонт, до войны здесь был магазин шоколадной фабрики Эльбоген девушка пожала плечами.
Понятия не имею, что здесь было до войны. Погодите, она повернулась, мадам Ланье может знать, она самая опытная продавщица подтянутая блондинка лет шестидесяти профессионально улыбнулась: