Маленков ушёл глазами, но на этот раз не понять он не смог. Потому что уже его не понял бы Берия. А непонимание Берии в такой ситуации было чревато для «источника непонимания». Начинать первым Маленков не хотел, потому что боялся. Боялся ответственности, которая вполне могла перейти в призвание к ответу. Но ещё больше он боялся оставаться здесь. Ведь там были свои на «чужих» Берия не стал тратиться, пусть и не из своего кармана. А здесь «волк» на «волке». Чуть зазеваешься и ты уже звено в пищевой цепочке. «Нормальные отношения между товарищами по партии», но лишь в том случае, если ты хищник.
Был и ещё один момент в пользу «убывания»: толстая записная книжка в нагрудном кармане френча Берии. При одном только взгляде на перечень дел, которые нужно было свершить за сегодня-максимум завтра, Георгию Максимилиановичу становилось плохо. А ведь Лаврентий писал для работы, а не для истории! Он намеревался сделать это! Недаром же одним из любимых его выражений после нецензурных было: «глаза боятся, а руки делают!» И говорил он это не только на Лубянке, где «ниже уровня пола» руки его, много чего делали, и много, с кем.
Я готов, оценив «плюсы» и «минусы», выбрал наиболее щадящую капитуляцию Маленков.
Молодец, Георгий! одобрил его Берия основательным шлепком по жирному плечу. В следующее мгновение он уже переключился на медиков: у этого человека всегда находилось дело, если не для себя, то для кого-нибудь. Уточнение только по линии исполнения: выгодополучателем во всех, без исключения случаях, являлся исключительно Лаврентий Палыч.
Профессор: на минутку!
Осторожно, как фарфоровую вазу, неся достоинство врача и человека, Мясников подошёл к Берии.
Давайте сюда всю команду!
Профессор «не соответствовал» и Берия, не привыкший к тому, чтобы его приказы больше, чем на секунду, задерживались непониманием, не говоря уже об исполнении, раздражённо уточнил:
Лукомского и Тареева!
Когда профессор, хоть и не мухой, но и без прежней степенности, исчез за дверями, Берия повернулся к Маленкову.
А теперь я созвонюсь с командиром полка внутренних войск, расквартированного в Лефортовских казармах!
??? дрогнул всем, что только могло в нём дрожать, Маленков. А как иначе: исторический момент! Да, ладно, исторический: личный! Потому, что обратной дороги нет. Только вперёд: либо к трону, либо на эшафот!
Пусть уже подтягиваются к Кремлю! в очередной раз «приговорил» друга Берия. И надо срочно вводить в город дивизию корпуса внутренних войск имени меня, любимого
Лаврентий Палыч усмехнулся. При всех неисчислимых «минусах», этот человек имел несколько, вполне «исчислимых», «плюсов». Как ни удивительно для непосвященного, но это был культурный, образованный человек с острым, аналитического склада, ироническим умом: редкость для любого времени. Надо отдать ему должное: он обладал талантами не только по части «стирания в лагерную пыль». Интересы Лаврентия Палыча не ограничивались одними лишь «заплечными делами». Например, он был сведущ в архитектуре. В Москве даже было построено несколько зданий по его проектам. И это были действительно его проекты, а не составленные «невольниками от архитектуры», которые он лишь милостиво удостоил персонального автографа.
Он любил классическую музыку и хорошую книгу не в пример мужиковатому Хрущёву, который тоже кое-что любил, но это «кое-что» ограничивалось салом и гопаком. Берия покровительствовал, и нередко «без задних мыслей», деятелям искусства. А, если кого из представительниц «слабого пола» он и осчастливливал своим вниманием, то после «акта осчастливливания» объект внимания мог заявить претензии лишь на однократность акта. Словом, это был человек яркий и незаурядный, по сумме талантов, как служебного, так и внеслужебного толка, явно превосходящий всех остальных соратников Хозяина
Информация о дивизии вынудила Маленкова ещё раз мужественно задрожать. Но он уже мог не опасаться за своё реноме: Берия ушёл. Пусть даже пока только в себя. Вошёл в образ по типу того, кто «стоял он, дум высоких полн, и вдаль глядел». Берия тоже глядел. В близкую даль: в пределах двух-трёх дней, когда всё должно было случиться. И не в формате стихийного бедствия, а в точном соответствии с планом. С его планом.
Хорошо ещё, что удалось своевременно передислоцировать дивизию в ближнее Подмосковье.