Я знаю, уверила глава. Выбросила окурок в снег и вслед за Матрёнычем пошла в кабинет. Контора место, где совершаются главные сельские государственные акции. А кабинет главы её сакраментальное сердце. «Избушк-избушк! Повернись-ка ко мне передом, а? А, избушка?..». Иногда не слышит избушка голоса ищущих счастье путников, не поворачивается передом, не способствует сказочным ожиданиям. То ли ноги натруженные не хочет топтать, то ли спину греет на солнышке. Порой возникает чувство, что для некоторых избушек «повернуться лицом к ближнему» подразумевает «отвернуться от солнца». Кто же сподобится?
В кабинете сидели другие заседатели рабочей группы, приглашённые такими же записками. Матрёныч подумал было, с кем встанет на лыжне в паре. Но речь пошла совсем вразрез со здоровым образом жизни. О тарифах и платежах. Дошла до вашей избушки горячая (да и холодная) вода по трубам заплатите. Естественно! А сколько заплатить иногда неестественно много. По тарифу тыща, а за так называемые «потери» полторы. Что тут естественного? Кто потерял и при каких обстоятельствах? Если ваша избушка украла и её застукали, вы платите без булды. Если другие воруют, или сберечь не удосужились, то при чём ваша избушка? И вы не платите, а ищете справедливость. Например, к Закону прибегаете, к кодексу и договору. Закон для всех един, и все его соблюдать должны безусловно. А договор заинтересованный поставщик услуг писал, а вы только подписали. Читали перед тем, как расписаться? Вряд ли. А зачем? Проверить всё равно невозможно! Вам же технический паспорт, где метры, атмосферы, проценты не выдадут. Нет таких в природе. А не подпишете тепло и воду отрежут. И глазом не моргнут! Не судиться же с вами, если не платите по счетам. Вам это надо?
А какая там, в договоре, есть выгода для поставщика в избушках всё равно не разберутся. Ведь никто не юрист, не спец. Ищите защиты у главы. Вот по этому поводу и собрались члены в сакраментальном месте конторы защиты искать. Глава объяснять устала. Убеждать устала. И вообще устала социальную справедливость искать. Хотя именно для этого её и посадили в сакраментальное место. Может, сакральное сердце в избушку пересадить, где поставщик тепла трýбы за долги отрезал? Как поведёт себя глава? Будет в контору ходить? В суд пойдёт? Долго члены так обсуждали, только ни к чему не пришли, да и прийти не могли. Не пойманный не вор. Поставщик не вор, простые избушки не воры. А глава не полицейский уполномоченный. Некогда ей и не по рангу потери искать. Спасение ограбленных потерями, она считает, дело рук самих ограбленных. И покатился он дальше, колобок этот.
Ой, простите, сказка давно закончилась. А Матрёныч, так ничего и не поняв, ушел домой лыжи смазывать. Завтра на лыжню. Там думы о избушках мозги не клинят.
Стоит глубокая осень и снегом припорошивает.
Антон Филатов
БОМЖ
или хроника падения Шкалика Шкаратина
(Криминогенное повествование)
«Нравственная цель сочинения не в торжестве добродетели и не в наказании порока. Пусть художник заставит меня завидовать угнетённой добродетели и презирать торжествующий порок».
Владимир ОдоевскийГерой нашего «криминогенного повествования» Евгений Борисович Шкаратин, неприкаянный скиталец, известный более своей кличкой «Шкалик», ищет отца. Так уж случилось: умирающая мама оставила семнадцатилетнему Женьке одно лишь сердобольное завещание, уместившееся в короткую предсмертную фразу: «Найди отца, сынок Он хороший не даст пропасть». Завещание матери стало для Шкалика делом его жизни. Всего-то и слышал Женька Шкаратин об отце: «Он не русский, а звали по-русски Борисом. Фамилию не запомнила Не то Сивкин, не то Кельсин Китайская какая-то фамилия. А вот примета есть пригодится тебе У него мизинец на руке маленький такой культяпый. Найди отца, сынок».
«Смотри, человек, как смешаны в тебе земное и небесное, как несёшь ты в себе земной и небесный образы; и потому ты состоишь из ужасной муки и потому несёшь в себе адский образ, что создан божественным гневом из мук вечности». Яков Бёме
Глава двенадцатая. Оплеухи
(в сокращении)
Всем нам улыбается смерть. Мы лишь можем улыбнуться ей в ответ. Mussolini