За этим наборов штампов и набивших оскомину трескучих фраз без труда просматривалась цель. Если данному состоянию общества отводилось много лет жизни, и перерастать в коммунизм оно должно было постепенно, в ходе коммунистического строительства, то замедление темпов становилось не таким заметным. Консервация состояния общества с его «отдельными недостатками» получала идейное обоснование.
Идеологическая обслуга Брежнева со временем смогла безошибочно угадать доминанту настроений, взглядов и политики Генсека: сохранение стабильности. Эти люди уже поняли, что никаких революций, контрреволюций, резких поворотов, экспериментов и иных потрясений при Леониде Ильиче не будет. Этому «меню» Брежнев явно предпочитал другое. Он был эволюционистом по природе и жизненному опыту. Отсюда и стремление закрепить результаты на относительно длительный исторический период. А в длительности его Леонид Ильич не сомневался.
В любом случае, он не только не собирался лично форсировать события, но и не видел серьёзной возможности для этого. И, потом: Брежневу не нужны были потрясения. Больше того: он понял, что потрясения не нужны были и народу. Даже при том, что дела обстояли не всегда так радужно, как представляли их политинформаторы.
Леонид Ильич действительно понял свой народ. Народ не желал катаклизмов. Научившийся выживать и в менее благоприятных условиях, народ был спокоен за своё будущее при Брежневе. И даже отдельные пока ещё отдельные бытовые неурядицы не отвращали его от политики Генерального секретаря. Люди знали: то, чего нет на прилавках, есть «под прилавком»! Надо лишь «потрудиться нагнуться». В смысле: поклониться. Поклониться нужным людям.
Брежнев не был реформатором. Но, не будучи ни Витте, ни Столыпиным, он вполне мог повторить вслед за ними: «Вам нужны великие потрясения мне нужна великая Россия!». То есть, этакий «Витте-Столыпин с партбилетом»!
«Стабильность!» Такой видел Леонид Ильич цель своего правления. А стабильность это постоянство. Постоянство покоя. Постоянство мирной жизни. Постоянство порядка. Неспешное без рывков продвижение вперёд. Перманентная уверенность в том, что завтра обязательно настанет и будет оно не хуже, чем сегодня.
Человек вообще а русский и советский особенно в массе своей всегда склоняется к порядку. Брежнев готов был предоставить ему этот порядок. Пусть даже и «законсервированный» в неизменном виде на долгие годы уже как «общество развитого социализма»: в отличие от Никиты Сергеевича, Леонид Ильич не видел коммунизма даже на убегающем горизонте
При всём при том, год семьдесят первый был далеко не худшим годом в истории некогда пролетарского государства. За время пребывания Брежнева «у руля» промышленная продукция выросла почти в два раза.
Лучшая иллюстрация цифры. Так, среднегодовой прирост добычи нефти вместе с конденсатом составлял семнадцать миллионов тонн, угля около шестнадцати миллионов тонн: у США восемь и полтора миллиона соответственно. СССР уже почти догнал США по производству минеральных удобрений, которые не только шли на внутренний рынок, но и являлись одной из важнейших статей экспорта, приносившей немалые доходы в валюте.
За все годы после Хрущёва рост химической, нефтехимической промышленности, машиностроения и металлообработки составил два с половиной раза, электроэнергетики почти два раза, чёрной металлургии и топливной промышленности полтора. В прошлом, семидесятом году, добыли триста пятьдесят три миллиона тонн нефти, а на этот год планировали выйти на рубеж четырёхсот миллионов. Газа добыли сто девяносто восемь миллиардов кубометров, угля шестьсот двадцать четыре миллиона тонн. Стали выплавили вдвое больше, чем в шестидесятом году. К миллиону штук приближалось уже ежегодное производство автомобилей.
А в быту? В прошлом же году было выпущено четыре миллиона сто шестьдесят пять тысяч радиоприёмников и радиол вдвое больше, чем десятью годами раньше. По телевизорам рост четырёхкратный. По холодильникам восьмикратный, по стиральным машинам шестикратный. Валовая продукция сельского хозяйства составила девяносто один миллиард рублей в сравнении с шестьюдесятью шестью миллиардами в последний хрущёвский год. Зерна собирали в среднем за год сто девяносто два миллиона тонн против ста тридцати миллионов тонн в лучшие хрущёвские годы. Национальный доход страны вырос в два раза. Работаем!!!