Педант не питал большой любви к словесности и не потрудился скрыть свою
скуку, однако же продемонстрировал глубокое знание Апулея note 92 и Петрония [Петроний Гай (умер в 66 г.) – латинский писатель галльского
происхождения, ведший роскошную жизнь при дворе императора Нерона, прозванный «Арбитром элегантности»; ему приписывается авторство романа
«Сатирикон», дошедшего до наших дней не полностью. «Ужин Тримальхиона» – глава из этого романа] и с довольной ухмылкой цитировал непристойности
из «Золотого осла» и «Ужина Тримальхиона».
Белларион оставил Лукреция и превратился в восторженного слушателя, подчеркнуто восхищаясь эрудицией мессера Корсарио и одновременно краешком
глаза наблюдая за верхней террасой, где находилась принцесса.
Правда, в одном месте он решился сделать замечание. Мессер Корсарио ошибся, уверенно заявил он, и приведенные им строки были из Горация note 93,
но никак не из Петрония. Однако Корсарио стоял на своем, и между ними разгорелся жаркий спор.
– Это поэзия, – не уступал Белларион, – а «Ужин Тримальхиона» написан в прозе.
– Верно. Но там попадаются стихи, – с трудом сдерживался Корсарио, впервые столкнувшийся со столь диким невежеством.
Но когда Белларион в ответ лишь презрительно рассмеялся, обиженный педант решил отправиться за книгой, чтобы посрамить этого зазнавшегося
спорщика. Тем временем Белларион поднялся на верхнюю террасу, и принцесса Валерия, заметив его появление, остановилась и сурово посмотрела на
него.
– Я не помню, чтобы посылала за вами, мессер, – ответила она на его глубокий поклон, давая понять, что есть существенная разница в их положении.
Ему удалось сохранить невозмутимое спокойствие, но его ответ прозвучал глупо даже для его собственных ушей:
– Мадонна, я многое отдал бы, чтобы убедить вас в том, что я остаюсь вашим покорным слугой.
– Ваши методы ничуть не изменились, мессер. Да и с чего бы вдруг им меняться, в самом деле? Не с их ли помощью вы достигли славы?
– Не попросите ли вы ваших камеристок оставить нас на минуту наедине? Мне надо сказать вам пару слов, а мессер Корсарио хоть и отправился
понапрасну, но скоро вернется. И я сильно сомневаюсь, что мне представится другая возможность поговорить с вами.
Секунду она колебалась, но затем сделала камеристкам знак удалиться.
– Не туда, ваше высочество, – поспешил поправить ее Белларион. – Пусть они отойдут вон в ту сторону и встанут в одну линию с нами, так, чтобы из
дворца казалось, что мы все стоим вместе.
На ее губах появилась улыбка удивления.
– Вам не откажешь в предусмотрительности, – сказала она.
– При моем рождении, мадонна, мне не было отказано только в интеллекте, – начал было он, но тут же перешел непосредственно к делу:
– Я хочу вовремя предупредить вас, мадонна, о своих намерениях, хотя с вашими способностями неверно интерпретировать события вы наверняка не
одобрите их. Если мне удастся успешно завершить то, для чего я послан сюда, то завтра или в крайнем случае послезавтра ваш брат отправится в
Алессандрию, к Фачино Кане.
– О Боже! – побледнев, воскликнула она. – Почему? Что за мерзость замышляете вы?
– Отослать его подальше от регента, туда, где он будет в безопасности, до тех пор, пока не достигнет совершеннолетия. Именно для этого я и
стараюсь не покладая рук.
– Вы? Но это наверняка ловушка! Ловушка для… – ей не хватило воздуха, и она в ужасе замолчала.
– Будь это на самом деле так, разве я стал бы предупреждать вас? Чем вы можете помочь или помешать мне? Я здесь для того, чтобы предложить
заключить между синьором Фачино и Монферрато союз, одним из результатов которого должно стать крушение замыслов регента узурпировать
монферратский трон.