Ты сам довел наши отношения до такого состояния, что я не смогу ежедневно встречаться с тобой,
не испытывая при этом унижения. Ты уйдешь, или, клянусь, я…
– Лучше не клянитесь, – неожиданно вспылил он. – Только попробуйте угрожать мне, и я навсегда останусь с Фачино.
Она моментально смягчилась. Несмотря на свою глупость, – а возможно, именно благодаря ей, – она умело пользовалась преимуществами своего пола.
– О, Белларион, разве я угрожаю? Я прошу, я умоляю…
– Вам лучше всего было бы помолчать, – резко осадил он ее. – Теперь я знаю, чего вы хотите… Но куда мне идти?! – воскликнул он, и, хотя вопрос
был адресован скорее судьбе, чем ей, она поспешила ответить на него:
– И ты еще спрашиваешь, Белларион? После Алессандрии слава о тебе гремит по всей Италии. Победы у Траво и в Алессандрии у всех на устах, их
честь принадлежит тебе одному.
– Фачино не откажешь в великодушии, – вставил он.
– …и любой принц с радостью возьмет тебя на службу, в этом я уверена.
– Да, в мире всегда найдется немало мест для тех, кого мы хотим прогнать, – с горечью произнес он, когда она закончила.
После этого они замолчали и не проронили ни слова, пока не оказались вблизи стен Алессандрии.
«Почему Фачино шпионил за нами в ту ночь в Милане? » – размышлял Белларион. Несомненно, отношения между ним и графиней уже тогда давали ему
повод для беспокойства. Затем подозрения Фачино должны были утихнуть, но разве он мог быть уверен в том, что ему нечего опасаться в будущем?
Беллариону стало не по себе. Своим теперешним положением, всем, что у него сейчас было, и самой жизнью он был обязан Фачино, его безграничной
щедрости. А вместо того, чтобы отблагодарить его…
– Ты решился, Белларион? – спросила она, когда они въезжали в город.
– Я думаю, – серьезно ответил он, разрываясь между гневом, чувством долга по отношению к Фачино и странной жалостью, которую он испытывал к ней.
Во дворе цитадели он помог ей спуститься на землю, и она вновь коснулась своими тонкими пальцами его руки.
– Ты уедешь, Белларион, я знаю, – сказала она. – Ты тоже великодушен и не сможешь поступить иначе. Прощай, Белларион, и будь счастлив!
Он склонился в поклоне, и его губы коснулись ее руки. Однако, выпрямившись, он увидел стоявшего в дверях Фачино; их взгляды встретились, и
Беллариону показалось, что глаза Фачино чуть чуть сузились.
Со словами приветствия Фачино подошел к ним. Дружелюбно поинтересовался, как прошла охота, сколько фазанов добыла его супруга, куда она ездила и
где встретилась с Белларионом. Но исподтишка наблюдавший за ним Белларион заметил, что сегодня он улыбался только одними губами.
За ужином, который проходил, как обычно, в компании его офицеров и графини, Фачино был молчалив и задумчив и не проявил интереса даже тогда,
когда Карманьола сообщил ему о прибытии из Милана большой группы гибеллинов, значительно пополнившей силы Фачино, которые тот собирал для борьбы
с Малатестой и с Джанмарией.
Вскоре после этого графиня удалилась, а за ней Фачино отпустил и своих капитанов – всех, кроме Беллариона. И, только оставшись с ним наедине,
Фачино наконец то решился заговорить о предмете, весь вечер не дававшем ему покоя.
– Ха, мальчик мой! Я рад, что у вас с Биче опять хорошие отношения. Мне показалось, что в последнее время вы избегаете друг друга.
– Я покорный слуга графини, так же как и ваш, синьор.
– Я не сомневаюсь в этом, – согласился Фачино и налил себе вина из золотого кованого кувшина. Сегодня вечером, в неверном пламени свечей, он
выглядел старым и уставшим.