Она прошептала:
Пиррова победа Еще секунда и сердце мое могло бы не выдержать. А что будет в следующий раз?
Следующего раза не должно быть! сквозь зубы процедил Илья. В голове его снова забилась давняя безумная идея о ракете, которая разрушит посадочную полосу Аэробуса, и ему найдут другое место.
Он наскоро приготовил Рине какую-то еду и кофе и, стараясь не замечать ее укоризненного взгляда, помчался домой. Там, за этажеркой, в потертой коробке лежала ракета, которую он осмотрел тогда же, получив её от Муссы, и прочел о ней все, что было в Интернете. С тех пор, погруженный в мутный поток будней, Илья не вспоминал об этом, но она, холодная, зловеще враждебная, казалось, не забыла ничего и ждала своего часа
Уже брезжил бледный рассвет, когда Илья подъехал к аэродрому, ярко освещенному огнями. Оглядевшись, он заметил небольшой двухэтажный домик, и удача! железные скобы, ведущие на крышу. Отсюда хорошо было видно широкое летное поле в первых лучах восходящего солнца.
Илья открыл тяжелую коробку.
Так-так, бормотал он, вспоминая армейские учения, и хотя то, что теперь было в его руках, отличалось от наших ракет, принцип был тот же. Он ввинтил трубки одну в другую, потом взрывную головку, и тогда вспыхнула лампочка готовности зеленая, как глаза Малки, его верной овчарки, с которой они в милуим прочесывали развалины Газы, и где она улавливала малейший подозрительный шорох. И сейчас Илья тоже различал странное движение в кустах можжевельника и несколько приглушенных звуков, похожих на «Алла». Мозг его, переполненный безумием этого дня, отказывался вместить дикую догадку о том, что здесь, почти рядом, таится враг, цель которого та же, что и у него. Это невероятное совпадение замутило вдруг ясность его мысли, в которой уже не было четкой грани между прошлым и тем, что происходит сейчас.
Тут снова прошелестело это «Алла», и он уже не был в силах сдерживать рвущуюся вперед Малку, она тихо визжала и рвала из рук поводок, и наконец, вырвавшись, ринулась в темноту, и был взрыв и отчаянные вопли, и тревожная сирена на территории аэродрома
Илья не помнил, как оказался на земле и побежал, чувствуя ужас и прохладные капли, внезапно упавшие на его пылающее лицо.
Дождь, дождь! бормотал он и сорвал с себя рубашку, подставляя грудь холодным брызгам. Потом, вспомнив о машине, поплелся между узкими улочками, и когда увидел свой старенький Фиат, ему почудилось, что это не он нашел его, а тот своего потерянного хозяина.
Илья кинул рубашку в кабину и, обессиленный, присел на кромку дороги, впитывая всем телом живительную влагу. Внезапно к нему приблизился странный человек маленький, но в большой черной шляпе.
Реб ид! произнес незнакомец. Тит мир а тойвэ!
И видя, что тот не понимает, перешел на иврит:
Вы еврей?
Да.
А имя?
Илья.
Илья? возмутился тот. Нет, в Танахе сказано Элияhу! Слушайте: нам не хватает двух мужчин для миньяна. Хотите помолиться с нами? Я Иосиф, казначей из бейт-кнесета, он показал на приземистое здание за его спиной.
У Ильи не оставалось на это сил, но умоляющим глазам его собеседника нельзя было отказать
Он оделся и, пройдя внутрь, перестал сожалеть о своей уступчивости молельный зал напоминал собой музей давно состарившихся вещей: выцветший занавес с давно стершимися надписями, тяжелые и почти непрозрачные от пыли люстры и то, что поразило его больше всего не потерявший своего цвета и изящества мозаичный рисунок на каменном полу.
И словно с полотен Питера Брейгеля сошла сюда группа мужчин в белых талитах, с которыми познакомил Илью его проводник, коротко назвав каждого по имени, а перед белобородым старцем поклонился:
Овадия, учитель кабаллы!
К ним подошел широкоплечий лысый человек, выделявшийся властной осанкой, как понял Илья рав:
Что ж, господа, придется еще подождать, пока, с божьей помощью, появится десятый!
Иосиф, водрузив на голову Ильи бумажную кипу, усадил его рядом с собой и положил перед ним молитвенник, открытый на нужной странице.
Нетерпеливо ожидая начала, Илья с любопытством осматривал необычную мозаику.
Это арфа Давида, пояснил казначей. Очень древняя. Да и весь дом стоит с незапамятных времен. Нужен большой ремонт!
А почему вы не ходите в новую синагогу, что открылась в центре города?
Мы люди немолодые, улыбнулся тот, и привыкли молиться здесь.