Но он ошибается как в намерениях, так и в расчётах. Исключительно в своих. Потому что «дача урока» это моя роль. Пусть даже после этого урока жизнь ему уже не потребуется. Он, конечно, не против ещё пожить но я уже оппонирую его желанию. Не «от имени и по поручению»: «ради жизни на Земле!». Меня не смущает установка на отъём жизни ради жизни. Потому что лучше он уже не станет. Потому что лучше станет уже всем нам без него. И хотя я действую от себя и за себя, я уверен, что моё субъективное желание совпадает с объективными потребностями общества. А, значит, я не преступаю: радею!
Ну, ты
Я тут же узнаю «всё о себе». Узнаю посредством «дайджеста» с использованием местных идиоматических выражений. На второе явно «подаются» кулаки, «оборудованные» монтировкой. «Товарищ» всё уже понял и решил «срочно исправиться». Посредством «исправления меня».
Я разжимаю ладонь. Быстро разжимаю: становиться в позу героя нет времени. Глаз «хозяина» съезжает на то, что у меня в руке. В следующее мгновение его мордастая физиономия расплывается в улыбке. Ему смешно: у меня в руке маленький складной нож. Это против его-то монтировки и морды, которой убоится и монтировка?!
Он быстро замахивается на меня и не для того, чтобы попугать. Не для того, чтобы отогнать меня, как назойливую муху: парень явно предпочитает словам дело. Такое дело, которое он привык доводить до конца. До конца таких, как я. Поэтому «мухе» суждено быть не отогнанной, а прихлопнутой.
Но он опять допускает ошибку. Уже вторую за столь короткое время. Я не так беззащитен, как ему хотелось бы. И ещё я не собираюсь исполнять отведённую мне роль: либо удариться в бега, либо удариться о бордюр после нанесённого мне удара. И в дискуссию я вступать не собираюсь: вечная ошибка нашего брата-интеллигента.
Вместо этого я нажимаю одну маленькую кнопочку и из маленькой ручки маленького, якобы складного ножичка, как молния, вылетает маленькое, всего несколько сантиметров, лезвие. Именно так: вылетает, как пуля из ствола пистолета. И поскольку я целюсь в глаз «хозяину», то «значит, нам туда дорога»!
Обмен ролями произведён: мой несостоявшийся «убивец» состоялся как жертва. «Получив в глаз», он возвращается на место водителя. Но уже спиной и поперёк. И в оптимизированном виде: одного глаза у него точно нет. Маленькое лезвие бьёт со страшной силой. Их обоих и лезвия, и его силы хватает на то, чтобы отработать не только глаз, но и мозг. «Вид сзади» мне недоступен но я не сомневаюсь в том, что несколько миллиметров лезвия «оживляют пейзаж». И я не догадываюсь, а знаю: испытывал на металлических и деревянных предметах. Так сказать, «проводил испытания на стенде».
Но второй глаз успевает даже удивиться. Это замечание не к вопросу патологии: всего лишь «протокол осмотра места происшествия». На какой-то момент я даже задумываюсь над тем, а не поспешил ли я
с выводами. Ну, в плане «окончательного решения вопроса». Ведь человек, способный удивляться ещё не конченый человек! Но уже в следующий момент мы с сомнениями оставляем друг друга. Во-первых, удивление визави специфическое: лишь тому, что он оказался на моём месте. Ведь это я должен был сейчас оживлять или омертвлять пейзаж своим «присутствием-отсутствием». Во-вторых, ещё не конченый человек был уже конченым человеком. Точнее: приконченным. Лично мной. Да и как человек он кончился задолго до своего конца. А, может и вовсе не начинался. А раз так то так тому и быть! В смысле: не быть. Ему. А, если и быть то лишь бывшим!
Я оглядываюсь. Не по-шпионски не до кино. Я заметно нервничаю. Не оттого, что совершил акт оптимизации: ситуация и не притязает на статус «и мальчики кровавые в глазах». Нервничаю я по другой причине: наша улочка совсем не тихая. Потому что не улочка, а центральная улица. Но мне везёт: как по заказу, улица отрабатывает улочкой. По линии живых душ: ни одной в поле зрения. Надеюсь, что и я «вне поля». Это ненадолго но мне хватит, чтобы «выйти из боя без потерь». Везёт. Хотя, почему это «везёт»? Почему обязательно должно быть наоборот? Ведь «наоборот» и так мой ежедневный «модус вивенди».
На всякий случай я кошу глазами. Вкруговую и во все стороны. Никого. Наверно, бывает и так потому, что есть. Но, «однако» пора: шанс «засветиться» готов предоставить себя в любой момент. И не в моё распоряжение. Поэтому я недолго думаю. Уже в момент отхода меня навещает мысль: а не дать ли знать? Не нарисовать ли кровью «жертвы нападения неизвестных» знак «кирпич» на лобовом стекле? Ну, чтобы поняли и задумались?