Вот, и получается: мал золотник, да дорог! Нескромно, но это я о себе. О том, кто мал числом, но велик трудами. Хотя трудов делать, не переделать! Ибо мои труды производные от трудов демократии. Она сделала своё чёрное дело: отняла у массы последние мозги, и без того не избыточные массой. За отсутствием мозгов «пипл» зажил брюхом. Мне он не помощник. Больше того: иногда он сам объект работы. Потому что с отсутствующими мозгами «на другой стороне». И не важно, что он этого не понимает. Для меня не важно. Я не просветитель: я «терминатор». «Финишёр» человеческих экземпляров. И если «пипл» стоит на пути моих представлений о добре и зле, я устраняю препятствие. Для меня он и его антипод: «сильные мира сего» две стороны одной медали, имя которой «Зло».
Ещё чуть-чуть «надорву тельняшку»: неравнодушие во мне оттого, что я не демократ. «Демократия» хороша только в книжке и только как понятие. В жизни она оторвана от корней, и существует отдельно, сама по себе. Как абстракция, ставшая на практике своей противоположностью. Как антипод заявленному реноме. Вот, говорят: «демократическое государство». Как это может быть, если демократия власть народа, а государство аппарат для подавления большинства в интересах меньшинства?! Получается: власть народа как власть над народом! Оригинально но только формата «чёрное белое»!
А ведь народ это не те, кто сверху! Не те, кто «над»! Народ это я! И он! И они! Значит, и власть мы: я, он, они! Точнее ветви власти! Мы ветви власти, а не продажные депутаты, чинуши и бандиты в милицейской форме! А, если и они «ветви», то другой власти. Не народной: «демократической». Сухие ветви. А сухие ветви безжалостно обрезают это вам скажет любой садовник!
Полагаю, что для первого раза я достаточно осветил себя, хотя и не люблю «светиться». Ведь для «работника ножа и топора» день ночь. Но «для закрепления пройденного» ещё раз: я не «санитар» и не мститель. Я просто не могу сдержаться. Не могу пройти мимо. Вот и сейчас я вышел «не смочь» и «не пройти мимо»
Глава вторая
Я вижу его из окна своей квартиры. Его это наглого хозяина наглого «лексуса». Авто делит надвое пешеходную дорожку. Их с хозяином не смущают мамаши с колясками, старушки с клюками и дети с собачками. Нет, его, может, и смутило бы да хозяин не позволяет. Вот его ничего не смущает: он хозяин жизни. Как минимум, заявляет себя таким. Я вижу его не первый день и не первый день он разгоняет своим «автомонстром» пешеходов «нарушителей ПДД на пешеходных дорожках». Несколько человек, пытавшихся заступиться за статус пешеходной дорожки, получили немедленный отлуп: были отлуплены.
Таким образом, вопрос перевоспитания уже не стоит ни передо мной, ни перед «объектом работы». Это уже не поддаётся лечению терапевтическими средствами: здесь нужна «хирургия». Радикальная «хирургия». Своими бесчестными делами «этот» честно заслужил чин «клиента». А, «значит, нам туда дорога!», как сказал один товарищ.
Я спокойно одеваюсь и выхожу из дома. До встречи мне осталась пара минут, не больше. Ему тоже. Но, в отличие от меня не только до встречи: всего. До «двенадцатого удара».
Здравствуйте.
Я предельно вежлив. Меня не смущает даже то, что я удостаиваюсь лишь четверти полноценного взгляда. Текста, разумеется, и ждать не следует: не дождусь. Я, если и дождусь то не того, на который рассчитывает среднестатистический гражданин в ответ на своё приветствие.
Скажите, пожалуйста, Вы разве не видели знак «Проезд запрещён»?
Парадокс но перед «въездом» на пешеходную дорожку действительно повесили «кирпич»! Как будто и без того неясно, что пешеходная дорожка это не продолжение шоссе! Что по ней ходят пешеходы, а не автомобили! Как минимум, должны ходить!
«Хозяин жизни» слегка меняется в лице. Но исключительно для того, чтобы следующим в очереди на перемену был я.
Что ты сказал?!
От «вельможного «ты» меня не спасают даже очки в золотой оправе с фиолетовыми стёклами. Хозяин и джипа, и жизни приоткрывает дверцу. Он явно намерен преподать мне «урок жизни». Не исключено, что последний в ней. В жизни, то есть. Комплекция позволяет ему не только надеяться, но и рассчитывать на это: мужик на голову выше меня и на полкуба толще.
Но он ошибается как в намерениях, так и в расчётах. Исключительно в своих. Потому что «дача урока» это моя роль. Пусть даже после этого урока жизнь ему уже не потребуется. Он, конечно, не против ещё пожить но я уже оппонирую его желанию. Не «от имени и по поручению»: «ради жизни на Земле!». Меня не смущает установка на отъём жизни ради жизни. Потому что лучше он уже не станет. Потому что лучше станет уже всем нам без него. И хотя я действую от себя и за себя, я уверен, что моё субъективное желание совпадает с объективными потребностями общества. А, значит, я не преступаю: радею!