Нет, отец не был верующим. Но и коммунистом тоже не был. Вот и я получился атеист. Хотя верю в судьбу.
Я подумала, что отец Бориса Ивановича, был, скорее всего, православным. Иван Сударов, рождённый в России до революции, никем другим быть не мог, наверное. Но Иван Сударов органично вошёл в еврейскую семью, и семья его приняла. И никто никому ничего не навязывал. Никто никого не переделывал под себя. В этой семье все уважительно относились друг к другу. Это говорит о большой мудрости, прежде всего, бабушки Анны Львовны, главного человека в их доме. А ещё это говорит о том, что любовь сильнее и выше всех национальных и религиозных различий. Бог есть Любовь. И это во всех религиях так.
Ваши родители были любящими. Любили друг друга и вас своих детей.
Это так.
Хорошее у вас было детство, говорю я. Теплое Бабушкины хлеба, папин кларнет, мороженое И несокрушимый танк во дворе!
Сударов смеётся. И я вижу, что в эти минуты он там, в далёком Мстиславле, где играет оркестр на Бульваре, где все живы, и он совершенно счастлив
* * *
А вы чай не пьёте, сказал он, вынырнув из воспоминаний. -. Подлить горяченького?
Спасибо, Борис Иванович, но я уже пойду. А вам надо отдыхать. Спасибо вам за чай и за ваш чудесный рассказ о детстве. Я как будто увидела всю вашу семью и вашу бабушку, которая печёт хлеб, и вашего отца кларнетиста-кондитера, и вашу красивую черноглазую маму в окружении четверых красивых детей
Букеты на память
Обратила внимание, что в комнате у него на книжных шкафах стоят многочисленные вазочки с засохшими букетиками. С очень-очень давно засохшими Эти букетики уже почти мумифицировались. Все цветы одинакового тёмно-коричневого цвета. Наверное, жена Бориса Ивановича приносила эти букеты. Наверное, они так и будут стоять тут вечно в память о ней. Стало грустно
Хотя я тоже люблю засохшие букеты. С каждым из них у меня связаны какие-то воспоминания. И теперь понимаю, какую грусть они навевают на Антона. Он всегда просит меня выкинуть их. Пожалуй, я решусь на это.
* * *
Ещё обратила внимание на то, что прихожая у него выкрашена в оранжевый цвет как у меня ванная комната.
Борис Иванович, а кто вам выкрасил прихожую в оранжевый цвет?
Я сам. Я всё в доме сделал сам.
Любите оранжевый цвет?
Да.
Я тоже.
У нас с вами есть что-то общее, улыбнулся он.
Думаю, что, кроме оранжевого цвета, ещё кое-что найдётся. Ну, желаю вам, чтобы нога ночью не болела.
* * *
Придя домой, позвонила ему и напомнила, чтобы он приготовил к завтрашнему визиту в травмопункт свой паспорт и медицинский полис. А он стал извиняться, что не проводил меня до дому.
Вы что, Борис Иванович, серьёзно?
Конечно. И мне очень стыдно. Но нога очень сильно болела.
Вы знаете, я догадалась.
КАК?!
Интуитивно.
Так вы прощаете меня?
Прощаю! А как же вы будете спать, если нога сильно болит?
Как я буду спать? Крепко. Как всегда.
Давайте принесу анальгин.
Ни за что!
С вами всё ясно, сын полка.
Он смеётся.
Спасибо вам за заботу, говорит он. За ваше участие в операции «Ы». И вашему Антону тоже. Хороший у вас сын.
Да, замечательный.
Мы пожелали друг другу спокойной ночи.
Ночью я читала в Интернете про город Мстиславль
Положение Мстиславля на границе разных государств, часто враждующих между собой, России, Польши и Литвы определило историю города, которая оказалась очень кровавой. Всё время за этот пограничный город шли битвы. И те, кто захватывал город, не щадили тех, кто в нём в тот момент обитал
Судя по фотографиям, Мстиславль сочетает в себе черты русского и прибалтийского города. Кто-то его называет белорусским Суздалем, а кто-то маленьким Вильнюсом. Очень красивый, уютный, зелёный. И эта красота какая-то щемящая
Поразили старинные гравюры, на которых изображён католический костёл монастыря кармелитов на высоком холме. Холм называется Замковая гора. Гравюры дышат средневековой суровой красотой. Когда-то в городе было много католиков. После захвата города князем Трубецким, католиков почти не осталось, их вырезали
Во времена советской власти костёл был то общежитием, то складом. Он и сейчас не действующий. Реставрация идёт крайне медленно.