Тогда я пойду.
Старуха молча открыла мне дверь, и я вышел в прохладу наступившего утра
Глава 5.
Вернувшись в контору, я быстро пролистал страницы тетради. Они были исписаны математическими уравнениями, странными символами и схемами. Ни одного слова. Настоящая головоломка, которую я очень хотел разгадать, но времени было в обрез, и я, сунув тетрадь во внутренний карман пиджака, начал готовить документы по беглецам. От работы меня отвлек звонок. Это был Лоренц.
Есть новости, заявил он, как только его лицо появилось на линзах очков. Конкурирующая контора поймала одного парня. Он ошивался около того самого дома, где когда-то жил профессор.
Я напрягся. А вот и курьер нашелся.
Когда?..
Час назад. Так что можешь туда не соваться.
Я только что оттуда вернулся.
И?..
Ничего. Профессор там не живет. Его дочь тоже. Только старуха. А что за парня там взяли?
Обыкновенный курьер. Работает в одной небольшой фирме. Неделю назад им поступил заказ. Нужно было что-то забрать и передать в руки некоего гражданина в Новой Зеландии. Парни у этих курьеров все заявки просмотрели. Действительно, есть такой заказ.
Думаете, этот некий гражданин и есть профессор?
Не думаю. Поэтому по-прежнему нас интересует только его дочь. Ты должен ее поймать. Миллион кредитов.
А что старуха? Ее арестовали? поинтересовался я, стараясь вложить в свой голос максимум равнодушия, на которое только был способен.
Да кому она нужна! Уверяет, что никого не видела, ничего не знает, вот только я ей не верю. Эх, знать, где там камеры слежения установлены мы много интересного смогли бы узнать.
Я хорошо понимал, о чем говорил шеф. Официально считалось, что в курортных местах Центральной Америки, как и еще в нескольких злачных местах Африки, камеры слежения якобы не устанавливались. На самом деле скрытые камеры в этих местах были повсюду и предназначались для слежки за политиками и толстосумами. И желающих заполучить информацию о буйствах этой публики было предостаточно.
А если запросить информацию со спутников? предложил я.
Лоренц расхохотался:
Софи, ты порой, как наивное дитя! С каких пор военные помогают «Департаменту Безопасности»? Они ненавидят друг друга. Забудь!
Шеф, а вам не кажется странным, что той старухе явно больше ста пятидесяти лет, а ее никто не трогает?
Лоренц помолчал, а затем ответил:
Кто их разберет. Это не наша забота. В списках беглецов она значится?
Нет.
Так почему у нас должна болеть голова?..
Ровно в пять вечера я прибыл в «Дом Забвения» и, быстро поднявшись на второй этаж, вошел в комнату ожидания. Мои беглецы находились уже там, под присмотром двух полицейских из ДОБ. По всей видимости, их уже успели накачать убойной дозой транквилизаторов: движения беглецов были заторможены, а взгляды безжизненными и потухшими.
Кивнув полицейским, я направился к стойке администратора, за которой стоял полный мужчина в черном костюме. Проведя ладонью по густой шевелюре, он обратился ко мне:
Вы Софи Краут?
Да.
У нас все готово для проведения ритуала. Вам осталось только подтвердить свой статус и получить деньги.
Я приложил ладонь к скану на поверхности стойки. Тот мгновенно считал мой биор и на нем высветились цифры. Пятьдесят?
Переведя взгляд на администратора, я спросил:
Простите, но тут какая-то ошибка. Мне должны были перевести шестьдесят кредитов
Никакой ошибки нет, ответил администратор и снова провел ладонью по волосам: К нам доставили пять беглецов. По десять за каждого. Итого, пятьдесят.
Я обернулся. Пересчитав подопечных, я поманил к себе пальцем одного из полицейских и спросил:
Где еще один?
Скончался по дороге от разрыва сердца, отрапортовал тот.
Вы готовы? услышал я за спиной голос администратора.
Да. Готовы.
Он набрал на дисплее код, и раздвижные двери из непроницаемого матового стекла бесшумно разъехались в разные стороны, пропуская нашу группу внутрь.
Ненавижу эту часть своей работы. Каждый раз, когда я попадаю в «Комнату Упокоения», меня прошибает пот. Я не раз задавался вопросом, что буду чувствовать сам, когда наступит мой черед. Может, к тому времени изменятся законы или все снова начнут быстро стареть, или наш мир перестанет существовать?.. Хотя, возможно, ничего не изменится и мне придется сделать этот чертов выбор: спокойно уйти из жизни под действием препаратов или бежать и скрываться, как это делают многие другие.