Хотя какой самосуд? Громко сказано. Так, небольшая публичная порка, доставившая массу унижения Никодиму, и мстительное удовольствие всем остальным. Кроме, пожалуй, Раи, которая раньше остальных сообразила, какими последствиями всё это может грозить.
Пока развеселившаяся толпа прихожан гнала своего батюшку вниз по улице (он смешно семенил, повизгивал от холода и страха, ежесекундно поскальзывался, но каким-то чудом оставался на ногах) Рая удерживала за руку бывшего мужа, рвущегося присоединиться к наказанию.
Куда, дурень?! увещевала она, В лабу на бессрочное захотел? Окстись, у тебя скоро ребёнок родится! Думаешь, твоя белоручка одна справится?!
Это возымело действие. Борис длинно и витиевато выругался, но оставил попытки пуститься в погоню за Никодимом, лишь с бессильной яростью смотрел, как тот, подгоняемый пинками своей паствы, быстро приближается к берегу Реки.
Хоть бы под лёд провалился, падаль!
Да не дай бог! перекрестилась разумная Рая, Тогда халаты со всех спросят! И не потому что Никодима пожалеют, а чтобы урок был. Скажут сегодня попа утопили, завтра проверяющего порешат? Не дело!
Натка приблизилась к ним. Бурлящий гнев остыл на уличном холоде, и теперь она чувствовала себя виноватой.
Борь, я не знала, что Марина тебе не рассказывала про то, как её Никодим избил. А то бы никогда
Борис отмахнулся.
Да я и сам догадывался. Не зря же Маришка его всегда так ненавидела, аж зубами скрипела. Да и характер у неё очень даже верю, что она его первая поленом пришибла. Но всё равно убил бы гниду! Ишь, как скачет!
Никодим достиг Реки, спрыгнул на лёд, и теперь действительно резво скакал, устремляясь к противоположному берегу видать мороз уже не на шутку кусал упитанные поповские телеса. Толпа прекратила преследование и азартно улюлюкала ему вслед.
Ох, быть беде! покачала головой Рая, Как бы нам всем теперь гайки не завинтили по самое не балуй. А то ведь сначала Клим Никодима чуть не придушил, теперь вот его ещё по морозу голышом погнали!
Жаль, что и правда догола раздеть не додумались, не проникся её тревогой Боря, А лучше бы связать, да по темноте в прорубь опустить. И знать ничего не знаем.
Грех даже думать такое! строго сказала Рая, и Борис как-то сдулся. Покосился на бывшую жену, поскрёб щетину на подбородке.
Пойду я. Маришка ждёт.
Рая не стала с ним прощаться, сразу повернулась к Натке.
Ты тоже иди от греха подальше! Авось обойдётся хотя Никодим всё равно халатам расскажет с чего всё началось
Они одновременно посмотрели вслед попу. Он уже был на полпути к другому берегу, и, судя по летящему из-под ног снегу, торопился, как мог. Натка даже почувствовала к нему толику жалости мороз стоял нешуточный.
Доберётся, успокоила, угадавшая её тревогу Рая, Ещё злее будет! Может и правда вышло бы лучше, если б в какую полынью ухнул, прости Господи
А несколькими минутами позже и у Натки появились те же мысли, одновременно с осознанием тяжести своего проступка. Она медленно шагала вверх по улице и гадала, как же так получилось, что её желание просто посмотреть в глаза Никодиму и высказать всё, что она думает о его роли в незавидной судьбе Клима, обернулось таким беспределом? Сколько же сжатого в пружину гнева накопилось в колдыровцах, если им хватило нескольких произнесенных вслух обвинительных фраз, чтобы он вырвался наружу?
Она пришла домой, и начала наводить там порядок, постепенно смиряясь с мыслью о неизбежности наказания. Это оказалось нетрудно, в конце концов все они тут давно покорились своей участи. Может быть, так выйдет даже лучше? Не придётся влачить долгие годы существования в страхе перед очередным вызовом в лабораторию
Одновременно с завершением уборки за окнами стемнело. Снаружи стояла тишина и Натка каждой клеточкой тела чувствовала повисшее над деревней напряжение. Её соседи сейчас сидели под крышами своих домов и тоже ждали неизбежных последствий сегодняшнего происшествия. Но ведь не станут же халаты наказывать всех! Или станут? И сможет ли она как-то помочь остальным, взяв вину на себя, назвавшись зачинщицей расправы над Никодимом, сказав, что гнать его через Реку без верхней одежды было её идеей? Стоит попробовать, терять ведь наверное всё равно нечего?
Допить бы ещё божественно-сладкий чай, сидя на пледе перед пылающим зевом печи, а там будь что будет.