Признаёшь?
Палыч буквально упёрся носом в нос «обвиняемого», и обдал того не только жарким дыханием, но и недвусмысленными желаниями. Это было тем более вероятно, что «шланг» всё ещё находился в пределах досягаемости руки подполковника. Сынок долго сопел. Что самое удивительное, на этот раз Палыч не торопил его с ответом. Наконец, «мальчонка» отпрянул назад, а Палыч даже не стал преследовать его:
Ну, «раз пошла такая пьянка» Да, это мой кастет. Только я не был первым, кто приложился к папеньке.
Мы с Палычем тут же переглянулись: «лёд тронулся, господа присяжные заседатели!».
Ну, ну! теперь уже и я включился.
Сынок неожиданно усмехнулся.
Что ж, я действительно хотел набить папе морду. Он, гад, совсем обнаглел: перестал «отстёгивать»!.. Но пока я добирался до туалета, меня уже опередили и с теми же намерениями.
Кто?!
Мы с Палычем отработали в унисон.
Первый Заместитель отца. К тому времени он уже не просто «разговаривал» с папенькой: он уже «разговаривал» с ним ногами.
Значит, папенька не сидел «на очке»?
Не успел.
Сынок опять усмехнулся. Если он и жалел отца, то в глубине души. Так глубоко, что невозможно было и почувствовать.
Но папенька не зря пользовался авторитетом у шлюх: силёнка у него имелась. И не только в постели, но и за её пределами. Поэтому, когда я вошёл, Заместитель растерялся, а отец несколько раз капитально «достал» его.
Рассказчик неожиданно потёр скулу.
«Достал» он и меня: видимо, решил, что мы одна компания.
А разве он ошибался? хмыкнул подполковник.
Сынок мужественно промолчал.
Ну, и ты? не дал я угаснуть огоньку признания.
Ну, и я «завёлся с полуоборота».
Сынок ещё раз адресовал ответ полу.
Кастет сразу подключил? оживился подполковник: «родная стихия».
«Мальчонка» покачал головой.
Нет, вначале мы помахали кулаками. Потом
Он нахмурился и замолчал.
Потом ты задействовал швабру, «мило улыбнулся» я.
Нет, гражданин следователь
Сынок выразительно поработал скулами.
это папа задействовал швабру!
Почти без паузы он наклонил к нам голову, и раздвинул пряди.
Вот, посмотрите!
Посмотреть было, на что: фиолетовые шишки и порезы кожи изобиловали наличием.
А вот ещё!
«Потерпевший» обнажил плечо. На плече зеленоватой синевой отливал массивный кровоподтёк. Потом «жертва отцовского участия» повернулась к нам спиной. «Художественное оформление» спины тоже впечатляло: она вся была разлинована вертикальными кровоподтёками и порезами.
Это кто же тебя так: папенька?
Я не только без труда воздержался от иронии, но и едва не посочувствовал.
Ну, не с Замом же мы сговорились, гражданин следователь?! почти обиделся «отпрыск». Для алиби хватило бы и меньших жертв с нашей стороны.
Логично.
Я развернулся к подполковнику.
Палыч, свозишь его на экспертизу: пусть, как говорят в народе, «снимут побои». Заодно узнай о результатах по крови на обломках швабры.
Лады, Петрович.
Мой друг покривил лицом, но не душой: остался верен себе. Развитие сюжета ему не понравилось, но оппонировать он не стал. Я, тем временем, уже «вернулся» к «мальчонке».
Только не подумай, что мы играем в доброго следователя и в злого. Я не о тебе озабочусь, а о деле. Мне ни к чему оставлять крючки твоему адвокату.
Ну, это понятно.
За «неуставным» ответом не последовала обязательная, казалось бы, усмешка: «мальчонка» учился жизни даже не на ходу на бегу.
А, раз понятно, «колись» дальше!
«Интервьюируемый» откашлялся.
Так, вот: когда папенька обломал об меня швабру, я не выдержал.
Один не выдержал? «опять нарисовался» Палыч.
Сынок хмыкнул. Немножко можно было, и я не стал взыскивать с «наглеца».
Зам только приходил в себя на полу: отец его основательно «приложил». Так что, как ни крути самозащита.
Как ни крути, вздохнул-уточнил я, а кастет никак не тянет на самооборону.
А на превышение? завибрировал надеждой голос сынка.
Видно будет
Моё заявление соответствовало действительности не только «на все сто», но и «с перевыполнением плана». Я человек слова, и поэтому даже из тактических соображений никогда не обещал «клиентам» того, чего либо не собирался, либо не мог гарантировать. Не всегда это было на пользу делу, но ни «по низу», ни по верху никогда не случалось того, что «слух пройдет обо мне по всей Руси великой»: «Петрович гнида и гад»!