Первое достижение: понял. Вчера полночи допытывался, что там с Катей. Прогонял в воображении все их встречи и разговоры за последние несколько месяцев, отыскивал все узлы и связи, зависнув на ее страницах. В голове тотчас же выстроилась полная схема неприятных открытий: ее новый начальник, добавленный в друзья пару недель назад и оказавшийся знакомым с двумя ее сокурсницами; подписки на «Школу лидерства», «Психологию отношений» и еще пару очагов мудрости; поздравления (содержательные!) от людей, о которых он никогда ничего не слышал; три фотографии с ним, удаленных из старых альбомов. «Вздор какой! Зря столько страниц пеле педе пелелистал», Денис отчаянно зевнул и, собрав в кулак рассыпающуюся волю, дотянулся до телефона. Неделя началась.
Он знал, как раскачать такой день: нужно создать волну. Холодный душ, эспрессо, музыка в колонках. До метро быстрым шагом, музыка в наушниках, да погромче. Главное не отрываться от телефона, поступательно втягиваясь в происходящее: сначала уведомления, потом личный чат, затем рабочий До проверки почты добираться лишь в пяти минутах от офиса. Брать на себя все больше задач и успевать перевалить за условные 50% до обеда. В общем, постепенно нагружать оперативную память и не тупить иначе сон возьмет свое.
Соня. Всем привет! Денис, скажи пожалуйста, с бургерной все хорошо? Таня, «Седьмой канал» прислал официальное письмо?
Соня. Дима, баннер!
Дима. [прислал стикер]
Дима. понедельник день тяжелый
Дима. но когда я тебя подводил
Konstantin. Соня, рассылку по редакциям сделал, но «Шкода» просит макет оформления для фестивального сектора. Реклама в пабликах и ролики идут по отдельной смете. Остальное вроде бы в порядке!
Соня. Костя, спасибо!
Konstantin. ;)
Соня. Дима, нужен макет!
Дима. я одна, а вас много
Дима. [прислал стикер]
Таня. всем привет, ребенок бойкотировал садик, так что опаздываю на 15 мин. сейчас за пультом, стоб в пробуе
Дима. таня, поставь что-нибудь пободрее, костя, отправь тз по фестивалю
Таня. ахахахах
Konstantin. Коллеги, есть предложение по поводу проекта с «Холдинг-Телеком». С кем можно обсудить?
Дима. с психотерапевтом!
Дима. нет, правда, ПО СЕКРЕТУ ВСЕМУ СВЕТУ. наш павел филимонович по образованию психолог
Соня. Дима, сплетник, не порти свежую кровь
Соня. Да, Костя, скажи, пожалуйста, об этом с Паше сегодня на совещании.
Денис. @Соня училка ты наша!
Соня. @Dima, баннер!
Денис. Доброе утро, дамы и засранцы!
Dima. Я скучал *heart*
Денис. Аналогично
Утро началось как надо. Ленты сообщений обошлись без горчинок. Клиенты не поднимали панику. Подписчики не бодались. Почта не взорвалась. Денис убрал телефон в карман, когда уже подходил к офису пяти минут в день, занятых созерцанием урбанистической карикатуры, ему вполне хватало.
Слева шоссе в шесть полос и развязкой, справа маленький сквер с компактной стелой, посвященной «героям-комсомольцам, отдавшим жизни» и притаившееся за деревьями здание школы. Сзади вход в метро, осажденный кольцом двухэтажных торговых центров и вечным запахом картошки фри. Впереди работа.
Лет семь назад исполинскую фабричную коробку из красного кирпича заретушировали новыми окнами, велосипедными парковками и барами с летними верандами. Так выглядел царско-пролетарский город-киборг, подстригшийся под свободного художника.
Агентство, в котором работал Денис, занимало четверть площади бывшего сборочного цеха. Что именно собирали здесь, Денис точно не знал наверняка, нечто, уже с конвейера сходившее пыльным и ненужным. Зато знал слишком хорошо, что теперь они делили этаж с штабом крупной букмекерской конторы, не менее крупным благотворительным фондом и крошечной книжной лавкой. Свой офис Денис называл «фабрикой воздуха» или «сквотом, платившим уборщице ради приличия».
В этой анархистской утопии вокруг рабочих мест цвели островки творческого хаоса, переговорная чаще всего служила местом попойки, диван и плазма с приставкой уступали в своей намоленности разве что холодильнику, рядом с входом висела доска с самыми дурацкими фото тех самых попек но! туалет непременно должен был оставаться чистым.
Директора агентства все называли исключительно Пашей. Низкий полноватый, с бережно маскируемой лысиной, опрятной бородой и быстрой переваливающейся походкой, он уже внешне исключал начальственную строгость. С детства травмированный левый глаз добавлял его образу еще и некоторой трогательности. Паша носил исключительно кеды, джинсы и бесчисленные футболки с мемами, неизбежно растягиваемые «комком нервов», но почему-то всегда надевал пиджак.