Жертва оказалась сильней, и нападавший, оставив руку, обрушил на голову свой кулак:
Умри, падаль!
Вова громко вскрикнул и затих. Брат чемпиона из вагончика вышел.
Прошло немало томительных минут, прежде чем избитый подал признаки жизни. Он с трудом сел огляделся, прислушался Поднялся, доплелся до двери и высунул голову наружу.
Юра, они ушли?
В тот же миг ноги его потеряли опору, а тело взметнувшись в горизонтальный полет, грохнулось о стену и распласталось на топчане. Следом, как дракон, как хищник на охоте, ворвался чемпион и нанес несколько жестких ударов. Вова уже не закрывался Вова лежал без памяти.
Господи! Сколько же может длиться этот кошмар, это ужасное зрелище! Удары, крики и стоны, раздирающие душу; конвульсии сотрясающее избитое беззащитное тело Вагончик весь ходуном ходил того и гляди, развалится. Конечно же, неприлично оскорблять женщину, но такие последствия, как возмездие, мне показались чрезмерными. К первому вопросу почему Вовик не убежал, что его держит здесь (ну, не машина же, в самом деле)? возник и другой почему чемпион так жесток? Ну, врезал бы пару раз за обиду жены, как он это умеет а тут разошелся, прямо сам не свой: того и гляди убъет или покалечит парня.
Говорят, участникам боев без правил драк не хватает, как больному ампутированной конечности. Живут они только инстинктами, ибо мозги им давно вышибли. Периоды застоя их нервируют и накаляют до предела. Ну, звери, натуральные звери! Теперь я сам убедился в этом.
Опять наступила тишина. Чемпион из вагончика вышел. От несчастного не слышно не только стонов, но и дыхания. Я лежал под матрасом, не в силах сдвинуться с места страх обуял меня. С одной стороны я был рад, что гнев чемпиона меня миновал, с другой донимал стыд, что спрятался-отлежался и не вмешался Разум подсказывал, что не возможно остановить эту машину насилия и убийства. Если я вмешаюсь, то не придется сестре делить на двоих родительское наследство. А совесть зудила ну, ты и трус!
Ситуация была трагической. Вдруг мой коллега уже погиб? Или при смерти и нуждается в помощи. Чего же я прячусь под матрасом, как премудрый пескарь? Или разборки людские меня не касаются?
В этот момент как это ни странным может показаться вам в такой ситуации я уснул. Лежал-лежал, за товарища переживал, себя за трусость проклинал и вдруг отключился.
Пришел в себя, когда что-то влажное коснулось моего носа. Глаза открываю свет фонарика мне в лицо, а перед ним страшная морда огромной овчарки впрочем, вполне добродушного вида. Лизнув меня ещё раз, собака вернулась к хозяину. Вернее к хозяйке, потому что голос, прозвучавший в вагончике был женский.
Вы живы? Тогда поднимайтесь.
И в милицейской форме фигурка с собакой на поводке вышла из вагончика такси «Дилижанс».
Я, выпутавшись из-под матраса с одеялом, поднялся и вышел на стоянку машин. Здесь были диспетчер Татьяна, водитель Юрий, избитый, но живой и курящий Вован, девушка с собакой и ещё один сотрудник милиции мужского пола. Их спецмашина стояла поодаль, беззвучно мигая сигнальными огнями. Налетчиков не было.
Пытаясь придать своему голосу суровость, сотрудник правоохранительных органов допрашивал сразу всех:
Вы знаете, кто это был?
Вовик угрюмо молчал, уставившись в землю. Юрик плечами пожал и отвернулся. Ответила Татьяна:
Каких-то два пьяных парня.
Ментам, возможно, того и надо: мне показалось оба с облегчением переглянулись.
Заявление будете писать?
Вот приедет хозяин, сказала Татьяна, он и напишет.
Она выбрала правильный тон: менты только к ней и обращались, совершенно игнорирую очевидную картину из трех присутствующих мужчин один безмятежно проспал нападение и совершенно не пострадал, другой с гематомой на скуле был лишь слегка взъерошен, а третий избит до потери лица. Они даже избегали смотреть на Вовика, философски успокоив свою служебную совесть: молчит парень значит, ему это надо. Конечно, не сам он себя отхлестал, но у кого в жизни не бывает трудностей? Скажем так не повезло. Несчастный случай и здоровый человек в одно мгновение может стать инвалидом. Вот и всё. Следствие по горячим следам закончено.
Менты сели в свой «бобик» и укатили.
Хорошие ребята, усмехнулась Татьяна им вслед. С понятием.
Оставаться на стоянке «Дилижанса» да и в вагончике смысла не было по крайней мере, для меня. Боялся упреков от коллег, обвинения в трусости А они храбрецы? Побоялись назвать имя чемпиона! Я, впрочем, тоже. Хотя меня не спросили