Ага, ждут вас там с распростертыми руками, Да и у неев туда дорожка накатана. Сгоряча лупанул кулаком по столу писарь Отан.
Ждут не ждут, моего слова не послушались. . В сердцах выругался Смуляр. А вам велено врага на себя отвлечь. Государев Указ я в Вершу отнес. А оттуда меня к вам отправили.
Где Указ? Протянул руку Полковник.
Ды-к, в Верше остался.
3.Горячка
1
Что будем делать? Полковнику первому надоело горестное молчание.
Нам же прямо указано: выйти к ущелью, и отвлекать врага на себя. Непочтительно огрызнулся Трубач.
А если из засады их? Молодой он и есть молодой: не понял пока сотник, с кем дело будет иметь.
Дельно придумано. Сказал писарь, и по тону непонятно было: поддержал он сотника, или нет. Давай считать. В твоей сотне полста будет, у Трубача двести наберется. У .
Хватит. Оборвал его Полковник. Указ .
Об Указе и говорим. Не унимался Отан. У меня на учете тысяча пятьсот три человека. А у татлатов пушек столько же, если не больше. Писарь в Полку не только писарь, это тебе не в Верше. В Полку «безголовых» не держат, не в обиду Полковнику сказано, нередко писарь самое важное место в нем, хоть и пишется с маленькой буквы. А у нас стены дрожат, если Лун от нюхательного табака чихает.
Дружно отсмеялись, а прав, однако, Отан.
Промолчал, на сей раз, и Трубач. А Следопыту совсем неуютно стало в штабе. Он и прежде-то нечастым гостем здесь был, а теперь совсем места себе не находил. Не в буквальном смысле, разумеется. Не видывал он еще татлатов, и нечего раньше времени . Времени чего? Вольная он птица. Ни семьи у него, ни .
Это точно. Семьи-то у него, помнится, и не было. Чужими, что греха таить, не были, а душа-в душу, так чтобы тоской и болью исходить, не жили. Оно и теперь так. Не получилось у него разузнать у жены про Страта-Строгора, ушла она к своим малаи.
Если что с ним и случится, некому будет оплакивать его тело. Но, если подумать, то все в штабе такие: больше сотням своим отцы, нежели домашним чадам.
Я свою сотню дичью не выставлю.
Полковник, так и не познав настроение в штабе, пошел, было, к себе, да так и остановился, обомлев. От кого-от кого, но услышать такое от Трубача?!
Верно ли я услышал?
Верно, коль услышал. Трубач не стал скрываться, вышел на середину. Резона не вижу. Прав Отан: ничто мы против той силищи.
Зайди-ка ко мне. Растерянно кивнул головой Полковник.
Зайду. Но сотню свою на бесцельную гибель не поведу. В острог сажай, а иначе сам сотню распущу. И не только распущу, а прикажу, чтобы семьи свои спасали.
Еще больше растерялся Полковник.
Кто еще так думает? Охрипшим голосом спросил он.
Мог бы и не спрашивать, коли и сам упорно загонял в глубины свою подобную мысль.
Что Верша мыслит? Такое ощущение, что не только складской это спросил.
Вся Верша с семьями на пороги подалась. Сообщил от порога сотник Сур. Ему верить себе дороже, но Полковник и сам видел, как направляются в ту сторону богатые возки, да и газовые паровые коляски тоже.
Вершак тоже? Послышался чей-то вопрос из угла.
Вершак еще в городе, а его семья уехала, но не на пороги. Ответил Сур.
А Вершак легок на помине.
Почему не на позициях?
После яркого света улицы в полумраке штаба он тщетно щурил глаза.
Где полковник? А, ты здесь? Я спрашиваю, почему не на позициях? Почему сотники прохлаждаются в штабе?
А и верно, почему? Пошел к двери Трубач.
Куда? Метнулся к нему Полковник.
Я разве не сказал? Повторить?
2
Однако, не выполнил Трубач своей угрозы. К вечеру все двести тринадцать человек пришли на Красные Раскопы. Но перед этим длинная вереница возков подалась в сторону озера.
Но еще раньше городская стража снова перешла на сторону Полка. А это подтверждало, что Вершак снова был отлучен от власти. Теперь окончательно. Ввиду грядущих событий.
***
А и Полковник не напрасно опасался.
Понимали, знать, власти столичные, что не будут они поняты. Время правления магов давно закончилось. А, по сути, началось время смуты. Власть в столице менялась так быстро, что и до немало значимых городов имя нового Государя доходило уже тогда, когда в столице мог быть, скажем, уже и третий дальше по счету. А посему новый Государь предусмотрительно послал впереди обоза вторую Дружину. И надо же такому случиться, что верховодил ею кровный родич Вершака.