Оно и понятно, что дело чуть, было, до кровопролития не дошло.
Вторая Дружина и прежде по численности невелика была, а по ходу отступления таяла прямо на глазах.
В штабе, понятное дело, снова вопрос: «Что делать будем?» повис.
Оно и понятно: Государев Указ не выполнен, да и смуту учинили. Трубача и Следопыта, на сей момент, в штабе не было, так что дело к аресту Полковника шло.
Не дошло до Краста пришлого, с кем дело имеет, гоголем по штабу заходил, на писаря пальцем тычет:
Тебе полком командовать.
Ну, и скомандовал писарь:
Много времени Господа Столичные я вам дать не могу, время суровое. Забирайте побыстрее Вершака бесправного, и из города вон.
Как это? Вздыбился Краст.
Быстро, я полагаю. Приосанился новый «полковник». А иначе, если поднимется полк, много напрасной крови прольется.
Не ведал Краст, что полк поднялся уже, и больше половины Дружины на его сторону переметнулись.
Неведомо, как новому Государю доложено было, но напрасно сотни новой «смены власти» ожидали, основной обоз пошел. Вместе с Дружинами.
Глава четвертая
Отчаянье
1. Жуткие сны
До самой лаборатории Страту никто не встретился. И это не могло не насторожить. Неужели малаи, загодя предвидя грядущие перемены, ушли в другое место?
Но отец находился в лаборатории, хотя и это не показатель.
Где все люди? Первым делом спросил Страт, обнимая отца. Я не встретил почему-то ни одного человека.
Не знаю. Я не выходил из лаборатории дней десять, наверное.
Дней десять? Но, очевидно, этому не приходится удивляться. А остальные?
Страт помнил, что в лаборатории всегда было тесновато от людей, для ее размеров, понятно.
Чистая наука сейчас никому не нужна. С обидой ответил отец. Всех призвали на подготовку к войне.
Пушки льют? Догадался Страт.
Если бы? Махнул рукой отец. Учатся владеть всеми видами оружия.
У них пушки. Сообщил Страт.
Все это знают, но у нас не хватит сил отлить необходимое количество пушек.
Против пушек с луками? Удивился Страт.
Кое-кто считает, что с пушками к нам не добраться, а луки, сам видел, не такое и слабое оружие.
У них носимые пушки. Страт уже начал предполагать, что и отец недооценивает опасность.
Так оно и выходит: отец продолжил:
Они слишком неповоротливы, эти носимые пушки. Особенно в лесу, или в горах. А ты-то неспроста, полагаю, здесь оказался?
Неспроста. Смущенно признался Страт. Пришлось ему и про сон рассказать, и про расщелину в ущелье, и про то, что кузнецом работает. И про многое другое. Только про Верику ни слова, хотя и рвалась боль наружу.
А ночью ему тот же сон приснился. Или почти тот же, в этом еще девица та была.
Кричала ему, что и не такая она и убийца по сравнению со Стратом, готовящимся загубить тысячи безвинных душ, несущих этому миру прогресс и процветание. Не понял он ни того, ни другого слова, и потому проснулся среди ночи с нестерпимой болью в голове. И больше уже не мог ни спать, ни работать. И только руки как бы молот сами искали.
Он прошелся несколько раз по лаборатории, и каждый раз глаз цеплялся за знакомый предмет, но голова была забита совсем не тем. И добротно селилось в душе ощущение, что не сможет он отвязаться от той девицы.
Тревожно заворочался в углу отец, и Страт поспешно вышел наружу. Звезды, бесспорно, давали некоторое успокоение, но он давно отвык быть без дела. Где-то в деревьях уныло завывал ветер, нагоняя и без того вольготно чувствующую себя тоску.
И все же он прогулял довольно долго. Только, когда продрог до мозга костей, он вернулся в лабораторию.
И сразу же бросился в глаза меч. Он висел на прежнем месте.
Но тогда, какой же меч он бросил в Черпак? Черпак?
Тут же нахлынули воспоминания о коротких обрывках нечаянно подслушанных фраз из разговоров Марика и Следопыта.
Наверное, надо было выстояться тем знаниям, чтобы сейчас оформиться в неожиданное открытие.
Сын Следопыта утонул в Черпаке, а через несколько дней Страта нашли в другом месте. Нет, так не бывает. И все же . И все же Страт всегда знал про озеро Силы Черпак. А, когда он увидел то озеро впервые, то мог бы с закрытыми глазами показать, где и какой находится камень, ибо грелся он на них в детстве после купания в Черпаке.