Благочестие или гордыня?
Благочестие женское признак гордыни.
И за праведность тела заплатит душа.
Непорочность несёт нам святая Мария.
Магдалена доступностью слабость прощать.
Благочестие женское слепок посмертный,
Маска из силикона на студне лица.
И натуры испорченной качеством верным,
Он зеркалит насквозь мутным взглядом слепца.
Благочестие женское башня короны,
Что царапает небо порочностью чар.
Жаль, воспользоваться дважды ей невозможно.
Жрёт невинности мысли греховный пожар.
Невозвратно
Так прекрасно невозвратно
моё юное сознанье.
И наивности пикантность
как подарок к назиданьям.
Миражи колючих будней,
обличающих контузий,
что, как было, уж не будет
страхов кончился подгузник.
Растеклись былые раны
гематомами признаний.
Наказания бараны
вертикальных дней спирали.
Перочинные потребы
на потеху Мельпомене,
удовольствие на гребне
костяного самомненья.
И высокая причёска,
локоны чернее смоли,
и мантилья на пристёжке,
белой съеденная молью.
Всё прошло: и быль, и небыль.
И фантазий смелых рыбки
на волнах весны уплыли,
как любимых губ улыбки.
Укатились, как привычки,
что от вредности забыты.
Залетели, как синички
на балкон, в жару открытый.
Невосполненностью чувства
цедит ум воспоминанья.
Воплощается в искусстве
нашей чистоты признанье.
Потеряются сонеты
в книжке свёрнутой закладкой.
Позабудутся советы,
заедаемые сладким.
Чай зовёт нас ароматом,
мягкостью вишнёвых кексов.
Мы любуемся закатом
и в реке внезапным плеском.
Так уходит безвозвратно
моё юное сознанье.
Я теряюсь многократно,
чтоб найти своё призванье.
Просочится из-под века
камнем соляным слезинка,
ведь прошло уже три века,
как я слушаю пластинки.
На шуршащий диск тихонько
опускается иголка,
и выводит звуки тонко
звонкий голосок ребёнка.
Это тонкость созиданья,
по которой время мчится,
и вплетает состраданье
в вечные людские мысли.
Руйе Людмила
Происходит из рода Кошкина Михаила, конструктора танка Т-34, из Переславского района Ярославской области.
«А я с раннего детства всё рвалась кого-то спасать то бездомного котёнка, то хромого цыплёнка. Хотя помощь чаще всего была нужна мне самой. Однажды зимой провалилась в прорубь, а летом оказалась на дне реки, сорвавшись с перевернувшегося баллона. Отец уверял, что жить я должна с ними, так как вне дома меня подстерегают одни опасности. Даже учиться отпустил с трудом.
Но потом перестройка сломала устоявшийся уклад жизни и я смогла начать самостоятельную жизнь в Москве. Мое стремление помогать ближним достигло своего апогея, когда я работала комендантом общежития строительного треста. Зарплаты задерживались. Одни квалифицированные специалисты становились похожими на бродяг, а другие на парней из фильма «Бригада». Для тех и других я хотела отыскать достойный выход из тупика. И, как говорил отец, экстремальные ситуации сами находили меня.
Думала, что в Европе смогу просто радоваться жизни. Но и здесь мое внимание привлекают не архитектурные красоты Лувра и Собора Парижской Богоматери, а бездомные нелегальные иммигранты, сидящие около них. Видимо, это удел поэтов счастье добывать через страдание.
Публиковалась в альманахах «Родники», «Юность», «Очарованный странник», «Спутник». Имею дипломы участника сборников «Иван Бунин» и «Александр Блок», также публиковалась на литературных сайтах Стихи. ру, Общелит. ру стихи. Являюсь членом Ассоциации в поддержку русской культуры в Париже «Глагол». В 1996 году вышел роман «Всё не так», в 2015 году сборник стихов «Луч звезды».
От автора.
А я, как Байрон, с миром не в ладу
А я, как Байрон, с миром не в ладу,
Границ не в силах соблюсти реальных,
И мыслями всё в облаках парю,
Не зная ценностей материальных,
Языка общего не нахожу
С теми, кто превозносит регалии,
С персонажами романов дружу
И советуюсь с богиней Талией.
В людях я вижу лишь внутренний мир,
Ускользают внешние атрибуты,
Все слова помню, что мне говорил,
Каждый из них в откровенья минуты.
Весь вечер проведя на торжестве,
Я не сумею описать наряды,
Хвалу воздать изысканной еде
И оценить все почести, награды.
Зато могу я воссоздать в уме
О смысле жизни речи все богемы,
Что вдохновением послужат мне,
Для написания новой поэмы.
Предпочитаю я жизни самой,
Описывать сюжеты на страницах,
И происходит пусть всё не со мной,
Как наяву я сцены вижу в лицах.
Препятствий нет ведь для полёта птиц,
Когда они над нами воспаряют,
Меж вымыслом и фактом нет границ,
Поэты лишь Пегасу доверяют.
Ведь кто для нас важнее прототип
Или герой придуманной поэмы?
Об этом же никто не говорит,
А значит, ни к чему решать дилеммы.
Ведь стихотворного цель ремесла
Не в описании фактов известных,
А чтоб поэзия нас вознесла
На уровень высший существ бессмертных.