«Господа! Вы, конечно, можете рассуждать о преимуществах свободы слова сколько вам угодно. Но у меня извольте подчинить свои мысли, слова и страсти рекламным, откуда-то подпирающим, паузам.»
И тут уж ничего ты против цензуры не попишешь! А могу лишь посоветовать маститым докторам наук и профессорам не отключаться.
А очень постараться остановить и зафиксировать свои удачные мысли -с тем, чтобы по прошествии настырной рекламы выплеснуть-таки самые из них удачные прямо в лицо неугомонному оппоненту.
Есть, разумеется, и определённые трудности с искушениями по отключаться от дискуссии в зависимости от того, чем реклама соблазнит. Хотя все мы, и особенно доктора философских наук отлично понимаем, какую тут проблему вообще можно обсудить за столь короткий и дёрганный срок?
Разве что продемонстрировать общую картинку вполне уместной перепалки-перебранки, со вполне уместными шутками-подначками, а то и не совсем уместными откатами, вдруг, на конкретные противные личности, упорно их не понимающие.
Либо наглядно показать, что и ректоры ВУЗов международного уровня, и депутаты высшего заксобрания, и журналисты писатели с мировыми именами, и достопочтенные гости из ближнего зарубежья они же, в сущности, тоже л ю д и если и когда у г-на Соловьёва остаются на посиделки!
И, конечно же, из грешной плоти, с неугасимым запалом живых эмоций, с кипучим адреналином в крови и извилинах, с далеко неординарными талантами слушать и тупо ничего не слышать, и, разумеется, с инстинктами, включая основной по Зигмунду Фрейду, присущим всем (без исключения элитностью) врожденным и, вновь приобретённым за двадцать либеральных лет.
И тут уж совсем ничего нельзя пописать по поводу какой-то там свободы мысли или слова.
Тем более, если ещё и талантливо копировать: как чубы трещат у холопов, когда вельможные паны и паненки в парламентах себя нещадно мутузят!
======
Примадонну (которая однажды уже терпела фиаско на подобном шоу-поединке от рыцаря из ЛДПР) встретили стоя и, как принято теперь по уходящим со сцены жизни ветеранам аплодисментами.
Она и бровью не повела, лишь часто-часто поморгав ещё пушистыми ресницами, словно пачками банкнот по числу ресниц. И поделилась своим эксклюзивно-беспорядочным опытом: дело не в том, что до свадьбы всё заживает. А в том до какой дотягивает!
= Соседов: (всё же разок сумел подсмотреть как однажды в музыканты сгодились все, кто бы, куда и с кем не садился). И что дальше?
= Примадонна: (снова похлопав ресницами, словно банкнотами) а с кем, коллеги, не бывает? В Богеме мы не люди, что ли, с первородными инстинктами?
И проностальгировала своим чарующим голосом «На тот большак, на перекрёсток уже не надо больше мне ходить»
Но, вдруг как грохнула по столу: не скорбеть, бабы! Горьки похороны это когда первого мужа (жену) закапываешь. А потом ничего, очень даже отлаживается.
= Соседов: да уж! Из такой песни слов теперь не выкинуть!
= Министр культуры: вообще-то «точь в точь» и «один к одному» это желательно, если есть таланты, не растрачивать по-пустякам, а например, сварганить ещё одно подобие «Лебединого озера"или «Войны и мира»!
= Примадонна: это к Галкиным и Гальцевым с Воробьями!
= Елена Воробей (нахохлившись): а вот это не надо ля-ля! Мы-то как раз никак не развратно показали «про Это»!
Простой, но настойчивой просьбой» возьми меня, ну возьми же меня!»
И взял-таки, поганец!
А я вам не какая-нибудь Волочкова в откровенном шпагате, которая стараясь изо всех сил сохранить своё целомудрие, начинает, вдруг, вопить: в пачку целуй, да ты в пачку же целуй, в пачку! И поди ты разберись что у ней там за пачка такая?
= Винокур: Верно, Лена, верно! Я вот как-то спросил у Отца Иеремия: Отче! Не Вы ли учили возлюблять и ближнего и дальнего и даже врага своего? А теперь скажите, согрешил ли я, возлюбив жену, затем в командировке секретаршу, а затем, будучи с концертом в региональном конфликте, пленную радистку?
= Сын мой как Вам не совестно?!
= Вот и я так думаю до чего же распустились греховодницы со времён Евы, со своими шлейфами из детей по всему миру! И продолжил в задумчивости, закатив глаза под потолок :
сам-то я заурядный тугодум. А как-то на похоронах известного таланта пришло на ум если Всевышний забирает лучших, значит знает, шельмец кого нам оставлять на племя? И, потом, работа она, конечно, дураков любит. Только сам-то дурак не дурак, чтобы каждый раз с тёплой печки соскакивать?