Потом, закончив с уборкой, эта хитрюга попросила Сережу найти зеленки и помочь ей смазать ее кровоточащие раны, (ведь розы славятся не только своими удобными для закуси лепестками, но еще и острыми шипами), и они вдвоем заперлись в ванной и занялись там гигиеническими процедурами. Почему они делали это там так долго, я так и не узнал, потому что с помощью Гарика мне, наконец, удалось добраться до балкона, где меня, пардон за пикантную подробность, благодатно и обильно стошнило прямо вниз оставшимся внутри меня «Агдамом», ну тем, который организм видимо был уже не в состоянии впустить внутрь. Мне сразу стало легко и весело, и лишь немного было жаль так бездарно загубленной одесской колбасы.
Потом пришли еще какие-то люди обоего пола и опять все сели за стол и пили уже что-то другое, ими же и принесенное, причем, закусывая почему-то все это одними апельсинами, которых было почему-то великое множество. Теперь после бодрящего действия свежего воздуха и фруктов я почувствовал себя готовым к продолжению праздника и снова пил вместе со всеми.
Потом кто-то вспомнил службу в армии и все мы стали петь хором солдатские песни и маршировать по квартире строем, в результате чего пришел уже немолодой, но еще коренастый сосед снизу и, схватившись за телефон, сказал: «Всё! Доигрались, блин, тунеядцы грёбаные! Всё! Я вот прямо сейчас, вот прямо сию минуту, прямо вот отсюда, блин, вызываю милицию, потому что мне надоело, блин! Каждый вечер одно и тоже, блин! Всё! На сто первый километр всех! К чертовой матери!»
Потом как-то так получилось, что и он, выпив штрафной стакан, тоже оказался за столом и пел уже вместе со всеми. После этого время помчалось совсем как сумасшедшее, потому что:
Потом снова были танцы
Потом, стоя на стуле, я пил водку с локтя за прекрасных дам
Потом был какой-то общий бардак
Потом все совсем смешалось
Потом я уже ничего не помню
Потом все мрак. Праздник кончился
Вырваться оттуда мне удалось только к концу следующего дня совершенно больным и разбитым, но с тех пор Сережа довольно плотно вошел в круг моего общения. Мы с ним стали приятелями, а позже, когда я уже находился в свободном полете и жил порой, где придется, а частенько и у него самого, мы даже подружились.
Волшебная палочка Сергея Чермашанцева
Эмир инструктирует своего евнуха перед предстоящей ночью:
Первой, Хасан, подашь ко мне в опочивальню Лейлу.
Проходит некоторое время:
Хасан, заводи Гульсару!
Хасан! Теперь 18-й номер и сразу же за ней 7-ой!
Эй, Хасан! Ну где ты там? сестер Зухру и Гюльчатай вместе И так всю ночь.
К утру, весь взмокший, еле стоящий на ногах и не выспавшийся Хасан с удивлением заявляет своему хозяину:
О, Великий и Славный! Я весь переполнен восхищения и удивления. Я, твой раб, уже еле держусь на ногах, занимаясь только тем, что лишь сопровождаю твоих жен, а ты все также бодр и неутомим. О Мудрейший из Мудрых! Скажи. В чем же секрет этой твоей божественной силы?
Разница в том, Хасан, скромно отвечал Эмир, что ты выполняешь нудную и подневольную работу, а я занимаюсь своим любимым делом