.
- Так вот это и есть брат мой Акамие, и имя у него самое что ни на есть царское. И понял я сейчас, почему не надо дарить ему эту девушку Хон. Он будет унижен, если женщина станет учить его книжной премудрости. Но вспомни, Дэнеш, как дружен он был с Айели, и ты поймешь, как надлежит нам поступить. И в самом деле, у него теперь советников достаточно, но с кем из них он сможет поговорить об узоре на ткани, о свойствах той или иной краски, о благовониях и притираниях, о танцах и пении? А брат мой знает толк в таких вещах и они ему приятны.
Дэнеш кивнул.
- А если приятны ему, значит нам, его друзьям, должно обо всем этом позаботиться. Какие вещи понимаешь слишком поздно! Это оттого, что я всегда забывал о различиях между моим братом и мной. А он уж таков, что поделаешь, - Эртхиа покосился на Дэнеша, но тот с непроницаемым видом разглядывал резные перила. Тогда, с вызовом глянув на Тахина, Эртхиа продолжил:
- Да, он таков, но это не его вина, и для меня среди всех, населяющих эту сторону мира, нет никого дороже моего брата. И я думаю: каково ему там, одному, без друзей? Ведь не с евнухами же он станет говорить о том, что приятно его душе. И не пошлет ведь он слуг на базар, чтобы купили ему друга... Поэтому лучше подарить ему такого как этот. Он искусен и в пении, и в танцах, и в этом их сумасшедшем письме. А пока караван дойдет отсюда до Хайра, он выучит наш язык, купцы его научат. И сможет перевести для Акамие все эти книги!
- Ты прав,- согласился Дэнеш. - Это лучше, и намного. Но как найти такого - не обузу, а друга?
- Вот и надо попросить У Тхэ. Я уверен, что он лучше любого прочего разбирается в таких делах. Этот, что живет у него, очень напоминает совершенство.
- Это правда, - снова кивнул Дэнеш. - Его-то и требовал к себе этот их Дракон, помнишь, тогда, на пиру? Должно быть, он из лучших. Но как ты обратишься к У Тхэ с такой просьбой?
- Зачем я? Я все равно ни слова по-здешнему не скажу! Ты и обратишься.
- Я - нет.
- Ну тогда... Тахин! Тахин, тебе У Тхэ ни в чем не откажет. Попроси его.
- Но ведь я тоже не знаю здешнего языка.
- А Дэнеш переведет.
- С чего бы это он согласился? - удивился Тахин.
- А он тебе тоже ни в чем не откажет.
Тахин и вспыхнул бы, и зарделся бы, как девушка, от таких слов, но они сидели на террасе из сосновых досок, между резных перил, покрытых лаком, и ему пришлось обойтись принужденным смешком.
- Думай, что говоришь...
И тогда вспыхнул и зарделся Эртхиа.
Выручил его господин Сю-юн, появившийся на веранде в сопровождении слуги. Они несли столики, уставленные закусками.
Эртхиа посмотрел на руки Сю-юна. Тахин наблюдал за ним.
- Ну что, прав и доволен? - огрызнулся Эртхиа.
- Посмотри-ка, Дэнеш, - благодушно заметил Тахин, - как ловко царь аттанский все устроил так, чтобы девушка ему осталась?
- Как и задумал, - поуважал Дэнеш.
- Ничего подобного! - возмутился Эртхиа. - Да я только сейчас! Я и не думал о ней!
Дэнеш сделал движение локтем, как будто толкает Тахина, и они опять залились хохотом. Господин Сю-юн, поглядывая на них, с вежливой улыбкой наливал в чарочки светлое вино.
- Хватит, - вдруг посерьезнев, сказал Дэнеш. - Не годится так. Он может подумать, что мы смеемся над ним.
И что-то сказал по-своему, уважительно поклонившись. Сю-юн ему ответил с поклоном и всегдашней невозмутимой улыбкой.
- Не верю, - заявил Эртхиа. - Это же какая выучка должна быть. Не верю.
- Ты сам только что вспомнил Акамие, - сказал Дэнеш. - У него - не выучка? Разве люди так ходят или говорят?
- У него все по-другому, не так, как у этого.
- Но выучка... А я вот попросил господина Сю-юна вечером поиграть нам. И с госпожой Хон. Так что увидишь свою ненаглядную. Смотри, сравнивай.
- Я уже понял, - признался Эртхиа. - Я давно видел, только не понимал.