Агуш Лекс - Миролисье. Сборник стихов

В тебе целое небо нежности,
Говорю: «Как-нибудь потом»
И теряюсь в ласковой снежности,
Отливающей серебром

Ползущие на ощупь в темноте
подземные тоннели прорывая,
друг друга чувствуем боками. Мы не те,
кто отступает бережно от края!

Различий больше, чем в лесу теней,
но их не видим и не замечаем 
нас греет свет невидимых огней,
а разойтись мешает тьма густая.

Нам в одиночку страшно  не разлей 
нас каждый звук и оклик замирает,
но голос внутренний и непонятно чей
ползти вперёд сквозь корни побуждает.

Мы роем свой, другим неясный путь,
и сами мы порой даёмся диву 
и сплюнуть хочется, и иногда свернуть 
куда он нас? Домой или к обрыву?

Случайно, те, чьё место на холсте,
в посмертии обещанного рая,
мы роем свои тени в темноте
и искры звёзд у сердца собираем.

Ты дикая  куст малины,
Я нет.
Твой  яркий, сияющий в солнце льдины,
мой  уголька еле слышный свет.
Меня не тянет гулять куда-то,
я не хочу,
но приходится.
О, я бы лежал бы, подушкой примятый,
тебе же куда-то «ломится»
и чтобы поближе к югу.
Ты  теплолюбивая самочка.
Я искренне «верю» в твою подругу,
ты веришь, что в гору на саночках
Мало что меня удивляет 
слишком
умодробительно,
а я ленив.
Поражает,
что мир тебе  восхитителен!
Всё: «Ах!
Великолепно!
Как?!
Прекрасно!
Чудесно!..»
Мне: «Просто чердак»
Да, я банален, скучен,
и жизнь мне неинтересная,
да, есть в ней пара отдушин,
но в целом уныло  пресная.
Итак,
для тебя открытием
даже города неубранная окраина
а для меня событием
был только полёт Гагарина.
Глаза округлила
Ответ не дам 
мне скучно и утомительно.
Всё это было,
а под сто грамм
всякая дрянь пленительна.
Может, нужен адреналин,
взрывоопасный пучок страсти?
Ты  бесконечный поток машин,
я  завод, где запчасти.

Возможно, ты уже исчез,
когда тебе неинтересно 
оденешь шарф или пальто,
холодный ужин или пресный,
скучает друг, и жив ли он,
о чём рыдает мать в подушку,
о ком под утро видел сон,
в бокал хрустальный или в кружку
Возможно, ты уже исчез,
когда лишь яркие оттенки
ты замечаешь.
Влажный лес
тебе чужой, как шум за стенкой.

Мерещится, как шорох, гром,
пятном платка чужая рана,
и слой асфальта под стеклом
сердечного меридиана.

Меж мирами запутанных птичьих дорог
и бетонных холодных коробок 
мир дыхания, звуков  туманистый смог
предвечерний так зримо недолог.

Опьянённый дыханием быстрых машин,
ослеплённых дорожной разметкой,
он один каждый вечер, и он не един,
он меняется тающим слепком.

В свете солнца он сер, будто съеденный снег,
в фонарях он как в росчерках лыжных.
А под звёздами видно, что снизу он пег,
а с боков  ощутимо рыжий.

Очень сонный, и сам он  зевающий сон 
то вздыхает, а то опадает
Приминает он лапами пыльный бетон
и созвездия домов оживляет.

 Тепло на улице?
 Весна!
 Дай пять счастливой лапой!
Гуляешь?
 Нет, я у окна  бездельничаем с папой.
А ты?
 А я опять в делах  мотаюсь непрестанно.
 Дела?! Отлично, мне бы так
Спать хочешь?
 Постоянно
А ты что ночью не спала?
Опять веб-чат с подружкой?
 И ты не спал!
 Так ведь дела.
 Я выла под подушкой
 Занятно. Было от чего?
 Да я сама не знаю.
 Все как всегда
 Ага.
 Ого! Ложиться нефиг с краю.
 Стараюсь.
Но когда темно  у стенки страшно очень
 Ха! Мы почти окно в окно  мигни мне среди ночи.
 Как будто легче станет жить?!
Увидишь раз на пятый?
Ты ж не увидишь!
 Может быть.
Дай пять! Представь, что лапой!