Со связки ключ тебе.
Ключ мне.
Ключ ихтиозавру.
Оставшиеся преподнесем раскрывшему объятия медиуму Болдеву Хачаранге. Если определит, что-то откроет.
На песке ты, Дженни не ерзай, жалобы я вечером не приму.
Коровы не пьют молоко. Освальдо Ноттингем решил проверить. К жующим челюстям стакан с логотипом издыхающей корпорации.
Уткнула руку в бок, откинула плечи, сзади неотразима.
Занимайся коровой.
Банковские котировки рухнули, акционеры сбрасывают по дешевке. По грязи скольжение нехудшее, свергнутый вождь в низину на спине, прошедшие дожди отбытие ускоряют, племя в верховьях празднует, протягивает набитые трубки наблюдателям от общественной организации «Цивилизация всем», вместе со мной она прислала Муравья Хименеса, чей взор на события из мутного в отсутствующий, старание почесать локтем щеку громадно, дым задерживается до бесследного исчезновения в недрах, к моему рассказу, что мы не у океана, на боливийском склоне покуриваем, вера у него есть, о родившейся в Боливии прапрабабушке Чочоле он забормотал. Умирающим голосом спрашивает, не пойдем ли мы с ней познакомиться.
Выберемся на лечение болезнью.
Сбрасыванием на него бомб сексуального бессилия существование исполнится праведностью.
Надо купить средство для глаз, от соли и солнца потери они несут.
При ходьбе прямо уводит влево, на стометровой дистанции сорокаметровое отклонение.
Был асом в роллах.
Для женского и собственного смеха примеривал тесную форму тайского спецназа.
Бежал бы стометровку, через двадцать метров в трибуну бы врезался.
Забытый на пляже свитер. Его стянул с себя преодолевший отходной колотун Че-Че.
Вывешено сушиться прошитое пулями подвенечное платье.
Тетушки выстирали, зашьют и снова можно использовать.
Под джин, выпиваемый в компании ряженых магарадж, вспомнилась тусовка с бананами на елке и пересыпанными шоколадом креветками.
Пожелайте дальнейшего развития погорельцу Лазурного Берега, уловившему на пепелище состояние Будды.
Для финских групповых плясок народу, говорят, не набрать.
Прислонившегося к пожарной машине Кубинца Кажется Кубинца вырвало, с собаками он на темы отстраненные.
В его рюкзак я бы влез. Меня бы он не донес, но сейчас он тащит вес, моему лишь слегка уступающий. Все пожитки, какая-нибудь литература, я видел его, читающим на пляже «Гроздья гнева». Взял с собой.
Не мог же он выбросить «Гроздья гнева».
Посредством дарения книга перешла к Хасану Лечо.
Тут за судьбу книги я не поручусь.
Выписываются чеки, выручаются помолившиеся должники, причитавший о безбожном мироустройстве фермер Ичтан плюнул на здравый смысл, вознес оглушительную молитву, через пять минут Абсолют прислал ему благодетеля. Ваш долг я покрою, но отныне вы не фермер Ичтан, а прозябающая в кордебалете балерина Фраппи.
Но я не женщина.
А вы себя ощупайте.
Громовой смех забавляющегося Вседержителя.
К перемене пола заражение сифилисом.
Тайские поэты какого века вас привлекают?
Саблей ко мне, думаю, не притронулись, вилкой в глаз у кого-то в планах, я кушал в Калангуте папайю. Мне крикнули, что я магазинный вор. Освадьдо Ноттингема я узнал и мы засмеялись.
Обругавшего подругу бородача ему вздумалось осадить. Ударю в живот, выпитое пиво рванет вверх и вниз, врежет по мозгам и хлестнет по яйцам, она же замечательная махила, какое у него право ее обижать?
Они заодно. Объединены, скорее всего, любовью. С обоими, Освальдо, драться тебе придется.
Уясненная ситуация. Отступление к живописи региона Аквитания. В сваленных для сожжения натюрмортах Арни Урни ты бы покопался?
Полотна с мертвыми курами. Скончавшимися, зарубленными, лежащими на столе, прибитыми к сараю, сидящими в измазанном кровью тазу, подвешенными над порезенными лимонами и тыквами.
Мне бы лимонную.
Забирай без спроса. Станешься интересоваться умирающий, прибежавший из хосписа агент безбожную цену заломит.
«Курица Феента Извента».
Резольвента. Вспомогательное уравнение. Не выплескивайте их. Сохраняйте.
У кого в моче есть наркотики, пореже справляйте нужду.
Руку ей в карман не за кредиткой оттянуть на бедре кожу, подарить ощущение.
Деятельность ночи.
Шарик на палочке.
Палочку добавлю и будет вторая. Желтеющий рис ими съем.
Мы будем обладать совершенством. Нищеты ты, Христо, не сторонись.