Капитан одернул китель, догадываясь, что выглядит так, будто месяцами спал в мундире. Да еще три дня не брился, да отросшие вихры торчат во все стороны. Ну и для полноты картины на растрепанные патлы нахлобучена фуражка. Не офицер пугало огородное.
Акация пленительно улыбнулась (капитан тут же почувствовал себя неуклюжим подростком) и поплыла навстречу. Двигалась совершенно беззвучно, босые ноги утопали в мягком покрытии пола. Приблизившись, Акация обволокла его ароматом каких-то изысканных духов и проворковала:
Мы так признательны, командир.
Одета она была подобно низкорожденной в брюки и куртку, а вот причесалась на манер знатной дамы: тугие темно-золотые спирали, перехваченные алыми лентами, доставали почти до лодыжек.
Капитан почувствовал, как оба лейтенанта за его спиной перестали дышать. Для бедных воинов, что месяцами с корабля не вылезают, испытание выдалось непосильное.
Мои люди проводят вас на борт «Грозового небосклона».
Какое поэтичное название, ввернула Акация, похоже, «дремучий акцент» уже не мешал пониманию.
Вещи оставьте здесь. Для тщательного досмотра.
Акация, против ожидания, смолчала, а вот старушка съехидничала:
Ах, боюсь, вы разочаруетесь. Мои панталоны давно вышли из моды.
Капитан в свою очередь смолчал, только приглашающе помахал рукой.
Оказавшись на борту «Грозового небосклона», гости особого восторга не выказали. Еще бы ни сверкающих полировкой стен, ни ковров, ни оранжерей, ни волшебных иллюзий Правда, на военные пайки накинулись с жадностью похоже, бедолаг и впрямь кормили скверно.
Судя по тому, что никаких фатальных повреждений на корабле не обнаружилось, бедные пассажиры как их туристы стали жертвами очередного мошенничества. А что, недурной способ прикарманить деньги путешественников да еще страховку за корабль получить. Лекарства от алчности еще не изобрели.
Капитану редко доводилось задыхаться от гнева сейчас был именно тот случай. Несчастных бросили на верную гибель «Грозовой небосклон» обнаружил их случайно. Бедолаги и на помощь-то позвать не умели
Заставив себя успокоиться (все равно, до аферистов не добраться) и поручив самым юным воинам развлекать гостей, капитан возвратился в рубку. Следовало доложить о случившемся губернатору и совету. Конечно, с этим отлично справился бы старший помощник, но Не торчать же в салоне, поедая глазами Акацию и чувствуя себя полным идиотом. Впрочем, за весь проклятущий рейс он никем иным себя и не чувствовал.
Вечером они приземлились в Южном порту. Капитан стоически выдержал шквал благодарностей и проводил взглядом уплывавшую по галерее Акацию.
Да, происшествие случилось забавное.
Жаль, впереди ничего подобного не ожидало.
* * *Командир частенько общался с высокорожденными, но не встречал ни одного, чтобы не был гадом (а если дама гадюкой).
А этот, у колонны, жалил особенно ядовито. Весь он был какой-то узкий такой в любую дыру пролезет. Узкие плечи, узкое лицо, тонкие губы. (Только раздвоенного языка и не хватало.) Да еще бесцветный светлокожий, белобрысый, с белесыми бровями и ресницами. И на этой бледной физиономии светились разноцветные глаза высокорожденного желтый и фиолетовый.
Главный советник Рэст.
Годами и ростом они с капитаном были равны, но советник всегда умудрялся взирать свысока.
Капитан, он слегка тряхнул головой: то ли поклонился, то ли мошку отогнал.
Советник Рэст, капитан ответил коротким уставным кивком.
Пройдемся? советник отлепился от колонны, и они двинулись вниз по спиральному пандусу.
На Семивратье гостеприимство почиталось доблестью, а потому в губернаторском дворце вечно было не протолкнуться. Здесь находили приют и местные таланты, и заезжие знаменитости, прихлебатели всех мастей, столичные щеголи, дипломаты (Семивратье хоть и считалось глубокой провинцией, но занимало столь стратегически выгодную позицию, что соперничало со столицей). Гостей кормили, ублажали, развлекали Они же в ответ развлекали и ублажали хозяев, приносили новости порой важнейшие, ссорились, соперничали, выслуживались
Гвалт, пестрота одежд, мельтешение лиц день за днем, месяц за месяцем, год за годом. Губернаторы сменялись и покидали дворец, а гости усаживались за стол преемника, а потом следующего и следующего
Капитан, отвечая на приветствия, чувствовал, как любезная улыбка сползает с лица. После благословенной тишины Внеземелья, суета раздражала несказанно. По счастью, даже губернатору порой требовалось спокойно поразмыслить, поэтому во дворце, а еще более в садах укромных уголков хватало.