Пока участники кровавой битвы приходили в себя, смывая пену и делая перевязки, о ЧП в хирургии сообщили в горздрав, а оттуда позвонили главврачу психбольницы.
Алиса Викторовна, что у вас там происходит? позвонив по телефону в ординаторскую, спросила Лариса Ивановна.
Больного пытались нейтрализовать.
Мне звонили из горздрава, сказали, что два доктора ранены.
Больной порезал стеклом Осипова и Фридмана, доложила Алиса Викторовна.
А где наш санитар?
Ушел. Его Фридман выгнал из ординаторской. Доктор Фридман ему хирургию преподает.
С твоим Фридманом мне все ясно. Но я за больным посылала санитара психбольницы, объясни мне, что там хирурги делали? закричала Лариса Ивановна.
Инициативу проявили. Мне помочь хотели, смутилась Алиса.
Найди мне Гарика, я ему сейчас устрою.
Его нет в отделение. Он ушел.
Минут через пять главврач больницы смогла дозвониться по рации до водителя машины.
Где этот негодяй? закричала Лариса Ивановна.
На носилках лежит. Хирургию зубрит.
Передай ему трубку немедленно.
Гарик не спеша перебрался в кабину водителя.
Ты почему Алису Викторовну бросил в больнице?
Меня Фридман прогнал. Они там кобеляж перед Алисой устроили, а меня на мороз. Мол, сами с усами. Я и ушел, обиженным голосом, произнес Гарик.
Я тебе устрою «кобеляж». Из-за тебя два ведущих хирурга получили тяжелые травмы. Кто теперь больных оперировать будет? Бегом наверх, забери больного, и на глаза сегодня мне лучше не попадайся! Вопросы есть?
Нет.
Гарик лениво потянулся и стал вылезать из машины.
Как ты его возьмешь без полотенца? спросил водитель.
Голубоглазый, а ты женщин через полотенце мацаешь, или напрямую?
Напрямую. Сравнил тоже, удивился шофер.
Вот и я на свидание с любимой женщиной решил идти с открытым забралом и голыми руками. У тебя чистый белый листок бумаги найдется?
Нет. Газета есть, «Правда».
Костя, твоя «Правда» для сортира хороша, а я картину хочу написать абстрактную в духе соцреализма.
Тоже мне художник нашелся. Иди за психом, а то сейчас сюда Лариса прилетит. Тогда тут всем мало не покажется.
Никакого в тебе, голубоглазый, романтизму нету. Сплошные угрозы и мат, а я, может, фотомодель охмурить хочу, мечтательно произнес Гарик. А теперь слушай мою команду. Машину подгони к входной двери. Дверь в дверь без зазора. Двигатель включи и жди явление Христа народу.
Погоди, а посетители в больницу, как пройдут, персонал.
Не хрен им там лазить. Всех гони в шею. Спецоперация идет, понял? И чтоб в коридоре никого не было. Подвернется под руку кто-нибудь, убью!
Гарик не спеша поднялся на третий этаж, зашел в ординаторскую. За столом сидела Алиса и два хирурга с перевязанными руками.
Господа-товарищи! Одолжите мне белый лист бумаги.
Завещание писать собрался? спросил Фридман, протягивая вырванный из тетрадки листок бумаги.
Как же без завещания. Я, Фридман Сергей Моисеевич, находясь в полном здравии и при полной памяти, продолжил Гарик.
Ты у меня сейчас получишь, поднялся из-за стола Фридман.
Правильное решение, Сергей Моисеевич. Разгоните людей из коридора и этих монстров с огнетушителями уберите от дверей, а то они и меня пеной, как Алису Викторовну. А я не люблю пену, я нормальный.
Гарик, ты что собрался делать? поднялась из-за стола Алиса Викторовна.
Ничего страшного. Вы не волнуйтесь. У вас хорошая мужская компания, пейте чай с шоколадными конфетами. Это ж такой дефицит. И где их хирурги покупают? А я уж сам как-нибудь. Только людей из коридора и с лестницы уберите, чтоб работы вам не прибавить. Всех, до единого.
Фридман выскочил в коридор, загнал больных в палаты, наорал на персонал и отправил в сестринскую санитарок с огнетушителями.
Гарик не спеша снял халат, положил его рядом с Алисой.
Как этого психа зовут?
Вадим, быстро ответила Алиса. Вадим Соловьев.
У меня к вам большая просьба, Алиса Викторовна, поохраняйте сей предмет медицинской гордости, а то у нас без халата нынче нельзя. Не дай бог шапочка пропадет, со свету изживут злые монстры.
Сказав эти слова, Гарик подошел к двери палаты, тихонько повернув ключ, заорал диким голосом: «Я твой спаситель! Ты меня звал, и я здесь! Смотри! Смотри сюда!».