Ты такая красивая, никто красивей быть не может, даже ни на небе, ни на земле такую красоту не найти!
Ну, ты хоть и мал, а знаешь, что сказать, улыбнулась Девана. На беду девкам вырастешь. А как ты в лесу оказался?
Ванятка всё объяснил: как увязался, как отстал, как уснул. Кузовок свой поднял, протягивает Деване:
Испробуй целебной ягоды!
Девана тут ещё больше развеселилась:
И обходительный такой! Прямо, как Ярило весной! и заливается смехом.
А потом и говорит:
Уж больно хорошо ты меня веселишь. Возьму-ка я тебя в терем. Погостишь, а потом, может быть, я тебя домой отправлю. А может, и у себя оставлю. Там видно будет
Ванятка и слова вымолвить не успел, закинула она его на коня, сама сзади села. И помчался конь быстрее ветра, только замелькало всё вокруг, успевай вглядываться. Волки за ними, тоже ногами быстро перебирают, не отстают.
Терем у Деваны был в самой чаще заповедного леса. Кругом деревья вековые, кустарники непролазные, колючие, крапива жгучая. Но перед Деваной расступались, дорогу давали. Чужому, если не знал заповедного слова, близко даже подойти не удавалось.
Муж Деваны Святобор, Бог Леса, за лесом и бором наблюдал, чтоб по берегам рек и озёр деревья не рубили, порубщиков строго наказывал. Леший с помощниками ему подчинялись, но Девану больше побаивались уж больно скорая она была на раздачу.
Ванятка головой крутит, по сторонам смотрит, всё ему интересно. Мир, что огород, всё в нём растёт. А как лес расступился, да терем перед ними предстал, и вовсе дух захватило. Терем высокий, под облака, всеми красками играет, башенки, окошки с наличниками, узоры на них всякие вырезаны. Загляденье, а не терем.
Заходи, гостем будешь! приглашает Девана. Зашёл Ванятка, огляделся, век он такой красоты не видывал! А тут и муж Деваны, Бог Святобор, вышел.
Ты где его нашла? спрашивает. Объяснила Девана. Недовольно покачал головой Святобор:
Это, считай, всё равно, как птенца из гнезда вынуть, телёнка от матки отлучить. Неладно ты это сделала, Девана.
А Девана поперёк себя слов не терпит, вскинулась вся:
Тоже, сравнил! Ничего с ним не сделается, а мне скучно.
Покачал головой Святобор, но больше спорить не стал, а повёл Ванятку в комнату, где стоял большой стол, стулья вокруг. Усадил Ванятку за стол, велел прислужникам накормить гостя. Нанесли еды всякой диковинной, наелся Ванюшка, в сон потянуло, а сказать стесняется. Так и задремал за столом. Глянул Святобор, улыбнулся по-доброму и отнёс его сам на кровать широкую, прикрыл одеялом пуховым.
Заснула твоя игрушка. Совсем ведь малое дитя, ему материнский пригляд нужен.
Ну, скучно мне, понимаешь, скучно! Всё лучше того, как нет ничего! Отец запретил мне между мирами гулять, развлекаться от души, а я ему в этом клятву дала. А как было весело! Плавала я белорыбицей в океанах и морях, превращалась в грозную птицу Магур и страх наводила на весь земной мир. Одной рукой метала булаву, а другой копьё и подхватывала их за сотню вёрст от того места, где метнула в небо. Если бы не Макошь, Богиня Судьбы, да не сплела бы она невод, ни за что не изловил бы меня отец, когда унырнула от него в море белорыбицей. Не поймал бы, так правила бы я сейчас тремя Мирами сразу, сидела бы на троне Сварога, Отца Небесного! А сейчас вот заперта в этих заповедных лесах, где и поохотиться всласть ты не разрешаешь! Одно развлеченье нынче лучше двух завтра. Пойми, умираю я от скуки!
Приголубил он Девану, как малого ребёнка, но ничем помочь не может. Да. Тесно и скучно ей в заповедном лесу. Но кабы на добра коня не спотычка, и цены б ему не было. Никогда не позволит ей Перун возжелать трон Сварога, Повелителя Прави и Яви!
Так и остался Ванюшка в тереме. Быстренько всё осмотрел, со всеми перезнакомился, ест, пьёт вволю, да уже и по родителям скучать начал. А Девана про него уже и не помнит, быстро надоела ей новая игрушка. Стал Ванятка домой проситься. Но Девана ни в какую. Мол, подрастёшь немного, буду тебя обучать кое-чему. А пока, мол, живи здесь. Не привыкла, значит, своё от себя отпускать. Сколько сможется, столько и хочется. Много можется, вдвое хочется.
А Малуша, тем временем, уже к самому лесу заповедному на рыжем лисе добралась. Велел он ей глаза открыть и перестать дёргать шерсть. Вроде сердитым прикидывается.