Все наша банда.
Я держу за хвост, подвешенную на стальном тросе, усмиренную царь-рыбу. На заднем плане родственники Гонсалес, отец и дочь.
Портит фотографию лишь пластырь на моей щиколотке. Хотя именно этот пластырь, прикрывающий следы рыбьих зубов, придает документу подлинную достоверность.
Словом, я был бесконечно рад, оказавшись дома.
Законный отпуск вулканолога решил провести в родных пенатах.
Глава 6
ВИЗИТНЫЕ КАРТОЧКИ
1.
Теплоход «Саратов» мерно рассекал бирюзовые волны по пути из Новороссийска в Ялту.
Я же стоял у борта и, испытывая легкое головокружение от качки, бросал в море смоченные в «Каберне» куски калача.
Чайки неистово орали, отчаянно дрались, склевывая нечаянное угощение.
«Вот так же и люди, размышлял я, горланят, сражаются в поисках насущного калача».
Чуть правее от меня, к борту подошла высокая, ногастая девушка. Бейсболка задом наперёд, майка с номером «777» обтягивает тугую аппетитную грудь, носик чуть вздёрнут и слегка шелушится от загара.
Дайте мне немного калача, попросила незнакомка.
Сердце мое учащенно забилось, почему-то зачесалась левая ладонь.
На камбузе уже готов завтрак, срываясь в хрип, произнес я. На всех хватит.
Какой смешной! гортанно рассмеялась недавняя просительница. Я вовсе не голодна. Просто я тоже хочу покормить чаек.
Я осторожно отломил треть калача.
Пальцы мои подпрыгивали от странного предчувствия.
Барышня ловко метнула в чаек дрожжевым продуктом.
Птицы дико заорали.
Иногда я представляю себя вот такой же белокрылой чайкой, усмехнулась моя собеседница. Всё куда-то лечу. Кричу. А куда? Зачем? Суета все и тлен
Юрий Козлов, щелкнул я каблуками босоножек. Декан казанского университета Спящих и Просыпающихся Вулканов.
Нет, вы и, правда, чудной, пассажирка первого класса чуть сморщила пухлые губки. Разве я вас спрашивала? Ну, так и быть. Анна Лаппо. Мечтательница и профессиональная путешественница.
Пойдемте ко мне, пересохшим ртом произнес я.
А вот это еще рановато! Анечка засмеялась. Вы поухаживайте сначала. Пофлиртуйте. Что же вы сразу в галоп?!
2.
Теплоход «Саратов» благополучно доплыл до Ялты, залил баки горючим, заправил склад камбуза говяжьими и бараньими тушами и, тяжко загудев, отправился в Одессу.
День проходил за днем, а последняя близость между мной и вышеупомянутой девицей пока, увы, не наступила.
Мог ли я, спрашивается, сойти с трассы?
Вы мне нравитесь, кошечкой вытягивалась в бамбуковом шезлонге пока еще моя Аннет. Вы вулканолог. Научный педант. Наверное, подвижник и фанатик идеи. Но, знаете, лучше бы вы были негром с тугими ягодицами. Или инопланетянином с третьим глазом. А так, что получается, мужчина и женщина из России. Неизбежный «ля мур». Пароходная койка. Какая банальность и шняга! Как все предсказуемо.
Хочешь, я овладею тобой у теплоходной трубы?! хрипел я, мои очки в золотой оправе от возбуждения (моего возбуждения, а не очков!) запотели.
Я не так распутна, как вы, Юра, думаете, погрустнел ангелок. Сначала влюбите в себя по-настоящему. Заставьте меня безумствовать. Срывать с себя прекрасные одежды, как лепестки ландыша.
Я схожу, принесу еще водки?
Вы же знаете, я не пью. А вам предостаточно. Вас же вчера целую ночь рвало за борт. Боцман был недоволен. Да и матросы плюются.
Это физиология! Лучше поглядите какая полная луна. Пищат цикады!
Ну, какие цикады в море, дурашка?! Да и луна еще не взошла! приветливо расхохоталась Анна. Все-таки, вы милый. Ваш страсть коротит ваш мозг. Мозг матерого ученого и зрелого мужчины.
Чувствуя мучительную боль чуть ниже живота, я цепко схватился за дубовые поручни лееров и, почти не мигая, принялся смотреть на перекаты зеленой воды.
За бортом, мускулисто размахивая крыльями, летели пресловутые чайки, жадно склевывая пароходные помои.
На какое-то мгновение я почувствовал себя такой же одинокой, голодной птицей.
Однако нет! Решительно нет!
Разве я похож на пернатую?
У меня нет крыльев.
К тому же, я не питаюсь помоями.
Лишь иногда
В столовых.
Я обожаю бифштекс с яйцом.
Со шкварками!
Вообще не люблю птиц.
По-моему глубокому убеждению, птицы бесполезнейшие создания.