Кассирша широкой шаркающей походкой проследовала к огромному холодильнику-шкафу, открыла его, сунула внутрь руку, достала из его недр тарелку и поставила передо мной: на меня глянули два огромных мороженых серо-желтых глаза под названием «глазунья».
Я усмехнулся:
И это все?
Ну, есть еще блинчики с творогом, выдавила из себя кассирша и развела руками. Тоже в холодильнике. Вчерашние.
Ситуация все больше веселила меня.
Так вы что же, завтраком людей здесь не кормите? Где горячее на мармитах, где образцы дежурных блюд, где, наконец, повар с приветливой улыбкой на лице?
Вы вам что, повара позвать? слегка растерялась под моим напором кассирша.
Нет, пожалуй, лучше сразу шеф-повара, повысил голос я, заметив, что из глубин кухни выглядывает еще одна женщина в белом халате. Подайте мне сюда заведующую производством срочно, скажите, что она приглашается на личное расцеловывание за большие достижения в части обслуживания населения в сфере общественного питания.
Третья по счету женщина, обнаруженная мною в столовой, вышла в зал и, одергивая по дороге халат, направилась в мою сторону. Увидев ее, я смолк, а мой воинственный пыл мгновенно угас: она была молода, до тридцати, хороша внешне, сквозь тонкий нейлоновый халат угадывались гибкие формы ее пропорционально сложенного тела, а симпатичное лицо, обрамленное вьющимися светло-русыми волосами до плеч, улыбалось.
Здравствуйте, я здесь заведующая производством, а вы кто, простите, будете? кокетливо спросила меня женщина.
Здравствуйте, очень приятно, я буду простой советский гражданин, можно сказать, труженик, в данный момент натурально умирающий от голода, а меня тут позавчерашней отмороженной яичницей кормить собираются.
Вы случайно не?.. с еще более располагающей улыбкой спросила женщина, и я, поняв, что она хочет спросить, не проверяющий ли я, выпалил: