Этому дому очень много лет. Красавец, не правда ли?
Да-а, и я тоже в красивом доме живу, в девятиэтажном, с лоджией, зачем-то похвастался Виктор Сергеевич.
Что вы, товарищ писатель, ваш дом ни в какое сравнение с моим не идёт. Этот дом дышит и шепчет по ночам голосами моих предков. В нём чудеса живут. Здесь когда-то было настоящее болото, а теперь не болото, а так, лужа. Женщина тяжело вздохнула и поставила чемодан.
Давайте знакомиться. Я Снежана Морозова.
Виктор Сергеевич Самсонов, представился он. А отчество ваше как?
Никак. У меня не было отца, меня матушка в снегу нашла.
«Шутница, в паспорте надо обязательно отчество указывать», мысленно заметил Самсонов.
Какие паспорта? О чём вы говорите?
А я ничего и не говорил, удивлённо приподнял брови Виктор Сергеевич.
Ах да, я совсем забыла. Вы знаете, последнее время я стала иногда заговариваться, но это бывает редко. Пусть вас это не удивляет, моя старость, она всегда своё навязывает. Как-никак, уже девятый десяток стукнул.
Самсонову послышалось пятый десяток, и он запротестовал:
Ну что вы, в такие-то ваши годы, говорить о старости, это просто смешно.
Спасибо за комплимент, а я уж думала. Поднимайтесь за мной. Я живу на первом этаже, там попрохладней, а вам в самый раз будет наверху.
Я уверена, что вам здесь понравится.
Называть её просто Снежаной, не по отчеству, Виктор Сергеевич как-то не смел. «Всё-таки женщина, а не девушка». Выяснять имя её батюшки, которого, как она сказала, у неё не было, он не стал. «Завтра уедет и дело с концом».
Да, завтра улетаю, товарищ писатель. А отца у меня и в правду не было, и маму тоже в снегу нашли. Сначала она была мертвой, а потом ожила.
От такой мистической информации у Самсонова по спине пробежали мурашки. И еще он стал ловить себя на том, что она, уже в который раз, разговаривает с его мыслями. Поднявшись по шаткой, полусгнившей лестнице, они оказались на маленькой лестничной площадке. Хозяйка толкнула незапертую дверь.
Проходите, товарищ писатель, милости просим, а милостыню нет.
Тот, пригибаясь, вошёл в своё будущее жилище.
Одна огромная комната. Старинная никелированная кровать была аккуратно застелена. У большого единственного окна, в которое почти не проникал дневной свет, стоял старинный стол с резными ножками. Стол был застлан расшитой скатертью. В углу, как белое пятно, старенький холодильник «Саратов». На стене висела большая картина в массивной рамке с облупившейся коричневой краской. Неизвестный художник изобразил полуобнажённых упитанных девиц с пёстрыми веночками на головах, плывущих в лодке, украшенной цветами. Рядом с ними по воде плывут не то лебеди, не то гуси, что-то среднее, а на берегу, куда плывут девицы, художник изобразил добрых молодцев, правда, все они не пропорционального телосложения, да к тому же, все на одно лицо.
Около дверей два допотопных стула. На один из них присела Морозова. Посередине комнаты в подвешенной деревянной клетке сидел светло-зелёный попугай и одним глазом сердито косился на незнакомого квартиросъёмщика.
Можете с ним поздороваться, предложила хозяйка.
Самсонов, поколебавшись, неуверенно пробормотал:
Ну здравствуй, птица.
Пррривет! Тебе сколько лет? внезапно выпалил попугай.
Сорок пять, непроизвольно ответил Виктор Сергеевич в растерянности, потом, неловко хохотнув, погрозил в сторону попугая. Ух ты, озорник, ух ты, воробей.
Позорррник! Сам воррробей! огрызнулся, сидящий в клетке.
Ну, хватит, Феоктист, совесть поимей, лучше бери пример со своего пра-пра-прадеда, он же ведь был советником самого Конфуция, пристыдила его Морозова. Попугай в ответ что-то недовольно проворчал и успокоился.
Если хотите, можете проживать внизу, на первом этаже.
Нет, нет. Это мне в самый раз, здесь как раз много места, можно походить, подумать. Когда пишешь, оно знаете как?.. Ну, а теперь, так сказать, сколько мне вам за месяц? Самсонов потянулся к чемодану за деньгами.
Совсем немного, кормить мою птицу, зовут его Феоктист, и моего любимого кота, конечно, если он надумает к вам прийти. А вообще-то, он гостей всегда встречает, обязательно придёт. Вы, товарищ писатель, на Феоктиста не обижайтесь, когда тот вздумает поболтать с вами о том, о сём. Бывает, срывается, просто диву даёшься, такое начинает болтать. Вот я и переселила его наверх, хулиганить начал. А вообще-то, Феоктист птица умная, мозги у него что надо. Вот вы знаете, о чём он сейчас думает?