Александр Шкуратов - Проникновение. Сборник стихов

Принёс с Небес
мне Ветер Стих
и враз затих,
как изнурённый Ангел
длинною дорогой,
которая
меня соединяет с Богом.
Я о́жил,
воссоздав себя
в который раз,
из пепла  в плоть,
из плоти  в Дух.
И слух прошёл по Небесам,
что кто-то Там
пытается не умереть
и вечно жить.
Всё так и есть, 
я на земле
создать
пытаюсь
Небо.

Давайте представим,
что жизнь 
это Музыка.
Вы 
музыкант,
но в молчании паузы.
Ждёте Вступленье своё
из-за такта
в чью-то Гармонию
в чей-то Аккорд.
Новый рекорд 
непрерывность молчания.
Ржавые струны 
забыли звучание.
Клавиши в пыльном налёте
не помнят
прикосновения
чутких пальцев.
Пальцам
давно не вернуть
Виртуозность.
В том-то и сложность,
что надо считать
в такт
пустоту 
вечную паузу.
И долготу ожиданий
никак не узнать
Давайте представим,
что Жизнь 
это Музыка,
а Музыку 
надо Играть.

Оборванную нить связать
и дальше вышивать
прозрачный мир
цветами собственной души.
И не понять,
и не сказать
в объятьях призрачной тиши, 
кого любил,
и как любил.
Нить порвана,
и не связать.

Кому не доводилось ждать,
тому не доведётся встретиться.
А коль уж надо умирать,
то следует родиться
и воплотиться
в чью-то плоть,
чтоб вновь
чужую прихоть
подчинить себе
на этой выцветшей земле.
Кому не доводилось ждать,
тому не время умирать.
Он не оценит радость встречи
и не поймёт чужой тоски.
А я
до гробово́й доски
несу её,
подставив плечи.
Наверно, я умею ждать,
но не умею
умирать.

Годов прожженье выльется
к смердящим свечкам;
К пожару 
к горизонту выжженной степи.
Разбитый колокол,
сквозь трещину
звони!
Звони!
Сгорает жизнь 
ни крика, ни словечка.

Трезвонь-трезвонь
в цветочный колокольчик,
ветер.
Задуй свечу
средь пальцев 
радостью к цветам.
Приблизь росы прохладу
к выжженным губам.
И разомкни сомкну́тость век.
С глаз выдуй пепел.

Коль возвратится жизнь
в золу,
в года  прожженье,
То обречёт себя
на грешности упрёк.
А Тот её живую
вдоль и поперёк
Проклятый круг.
Пылают жизни
в пораженье.

Кто бросил жребий и себя
в поток безумного Огня.
Тот будет пламенем объят
По всей земле Костры горят.

Горит свеча, а в ней  душа.
Сгорает Время не спеша.
Пусть горы пепла за спиной,
Но ты среди Огня 
живой.

Покоя Жребий не даёт 
в Огонь бушующий зовёт.

О, где ты, Чистый Воздух!
Довольно трепалогий!
Мне ме́рзка закулисная Возня!
Сценарий Чернословия 
Лишай  мирок убогий.
В законе: Власть Бактерий,
И вертикаль до неба.
И тарахтит Машина,
Машина царских гениев.
Работает на нано топливе, дерьме.
Мы корчимся от яда жизни,
Приговоренные к греху,
И тихо молимся ночами
и кто Кому, и кто Куда.
В смятенном Сердце  шквал сомнений,
уж нет почти Тепла в Душе.
А было ль Это?
Иль было всё не ТО?
Торчит, как боль,
Адамово Ребро.

Вцепившись в паутинку Времени,
лечу.
Потерей птичьей,  голосом
кричу, кричу!
И по колено
в прошлом дне увязнув,
не вытащив ноги,
не вырвав из груди
весь спёртый запах
утвержденья бытия,
полёта лёгкость обретя,
несу земную тягость
в стеклопрозрачные дворцы.

В огонь зарницы
летят за мною птицы.
Веслом в бездушии
гребут напрасно крылья.
Комком безжизненным
встречаются с землёй,
с мишенью,
выбранной стезёй.

Картинкой вырвана
безумная идиллия.
Я пролетаю
над истлевшими мирами,
над жидким воском крыл, 
Икаровой мечтой.

Мертвец из Прошлого кричит:
Постой Постой,
простись
с бездушными
холодными
телами.