Костер вспыхивал, часто мигая-поддакивая неровным огнем, словно что-то говорил с одобрением. Ветер, шушукаясь, шевелил листвой. Постукивал каплями легкий ночной дождь. Свежесть ночи.
Взяли богатую добычу. Золотом, жалование персов. Оружием в бронзе. Лошадьми строевыми и тяжеловозами. Никто из персов не ушел. Большей частью там же, той же ночью, положили. Меньшей выследили днями позже. Персидский отряд сгинул. До единого. Вот так-то! рассказчик на радостях хлопнул в ладоши. «Послы» сочли долгом повторить его жест. Командир стражи счел долгом последнее слово оставить за собой:
Трофей поставили, как полагается. Пленных, то раненые были, одно не выжили бы, в жертву Богам принесли. Тела павших сожгли в погребальном костре, спокойно, по-мужски, со сдержанной улыбкой, закончил сказ старший.
Как сказала потом наша Верховная Жрица, то был не бой. То был танец. Танец племен. И песни для наших Богов. Жертвы понравились Богам. Неделю шел дождь. Не останавливаясь. Реки водой переполнились. Знак свыше! с восхищением в голосе, нарушив порядок, рискнул добавить мальчишка к концовке старшего.
Ты вот скажи. Одного в толк взять не могу. Длинный посол знакомой привычкой заерзал суетливо на шерстяной накидке, снятой с коня. Почему о такой-то знатной победе никто из соседей ваших не знает? Дело невиданное в тайне держать такое свершение! Это ж победа ого какая!
Вождь так постановил, уклончиво сказал командир стражи. Подумав, все же ответил на заданный вопрос: Персы придут. Вернутся с еще большими силами. Покуда же враги не знают, где пал их отряд, силы скопим, союз крепкий среди степных племен создадим. Только вот тогда ответим. В тайне, глядишь, несколько лет птицей пролетят.
Дождь усиливался. Капли, частя, заставили разбить палатку. Четверо мужчин сели теснее вокруг огня. Сказ о походе, в тайне сокрытом, о кровавом ночном сражении напрочь отогнал сон. Шум дождя превращался в шум прошлогоднего сражения. Шелест листьев в крики наступающих. Пламя костра в пожарище в лагере поверженного врага. Духи погибших воинов незримыми тенями зашли погреться к живым. Призраками иного мира воители слушали, как дела их ратные обращаются в легенду.
Сказ о Верховной Жрице племени золотых рек
Интересно, за кем мы едем? Невеста и есть Верховная Жрица? торжественным тоном продолжил беседу «посол».
Вождь назвал в честь Матери-Богини, одним из ее имен, Танаис. Командир стражи широко улыбнулся, блеснули белые зубы. Говорить о неведомой послам Танаис доставляло ему видимое наслаждение. Верховная жрица, судя по его восторженным глазам, являлась объектом поголовного поклонения в племени. Племя ваше савроматское давным-давно в родстве с нами. Три поколения назад посол ваш остался на много лет у нас. Привез дарами дивными виноградную лозу, семиструнную музыку о двух рогах и флейту длинную. Покажу от той лозы-прародительницы виноградники. Вино, разумением моим, не такое как ваше верно-то будет. Ну да кому как. С кислинкой забористой земля наша родит ягоду. Вожди одарили того посла шкурами золотыми. Коноплей доброй, в семенах, для пророста. Ну да ты, посол, знаешь, поди, получше моего
Лошади вздрогнули. Повернули головы в лес. Фыркнули. Заржали от страха. «Послы» как один схватили из костра горящие ветви. Трясущимися руками подняли над головами. Кто-то крупный зашуршал в кустах. На свет костра вышел зверь. На другой стороне поляны годовалый, еще мелковатый, медведь зарычал и встал на задние лапы. Любопытство привело к огню. Между ним, бурым, и людьми с десятка два шагов. Командир стражи, не мешкая, выхватил два дротика из футляра на боку коня. Короткие дротики с бронзовым листовидным наконечником на ровном полированном древке из сосны мгновенно пошли в ход. Первый же дротик метким броском поразил легкое и сердце медведя. Зверь мотнул головой. Из раны черная кровь. Свист младший из стражи метнул топор. Топор угодил в живот. Вошел по рукоять. Еще свист. Второй дротик вошел глубоко в шею. Раненый прошел несколько шагов. Гортанный рев. Медведь повалился на бок, подломил и сломал древки дротиков. Агония судороги сотрясали животное. Дикий с хрипом стон умирающего зверя сдвинул с места и привязанных лошадей, и людей.
Напарник с боевым гиканьем и послы с горящими ветками над головами побежали к трофею. Охота закончилась так же быстро, как и началась. Теперь уже торжествующий протяжный вопль младшего из стражи разбудил в лесу остававшееся спящим зверье. Вытащив топор, мальчишка с огромными глазами, полными восторга, скакал вокруг зверя, поочередно то на одной, то на другой ноге. Охотничий трофей! Ценимый трофей медведь! Право же, такого финала ночи никто не ожидал. Дождь усиливался. Холод начинал пробирать. Четверо мужчин с жаром свежевали зверя. В ход пошли короткие кинжалы. На поляне, в дожде, в траве вскорости сгрудились чистые кости.