Попробуйте.
Денис Иванович поднёс хлеб к носу, понюхал, отщипнул краешек и с удовольствием стал жевать.
Ну что? Каков хлебец?
Свежий, вкусный, вроде только что испечённый и остуженный, ответил старик.
Должен вам сказать, что испекли этот хлеб в октябре тысяча девятьсот тридцать девятого года в Германии, сказал немец.
Не может быть! сделав удивлённое лицо, воскликнул старый казак.
Уверяю вас. Но этот хлеб ещё относительно свежий, мне приходилось пробовать такой же, только выпечки тридцать седьмого года, сказал офицер.
Денис Иванович присел. И вспомнилась ему поздняя осень сорокового года, когда он гостил у брата на Кубани. На станции Кущёвская играла детвора в паровозик. Один из озорников подбежал к нему и сказал:
Дяденька, дай копеечку, я покажу тебе, как уходят поезда от нас на Неметчину и как с Неметчины возвращаются.
Денис Иванович бросил пацану пятак. Тот в один миг преобразился, надул щёки и, двигая медленно в такт руками и ногами, произносил: «Хлеб сало, хлеб сало». Потом сделал резкий поворот и засеменил, восклицая: «Винтики-болтики, винтики-болтики». Быть может, подумал Денис Иванович с грустью, Гитлер, заключив с нами торговый договор в 1939-м, выкачивал из России хлеб, готовясь к войне против нас, и, наверное, это тот самый хлеб, заготовленный впрок для немецких солдат из русской пшеницы.
Вы о чём-то задумались, господин Чумаков? заметил старший офицер.
Да думаю о хлебе, ответил старый казак и добавил: Галеты, заготовленные не в эту, а в ту Первую германскую, пробовал у турок. Захватили однажды несколько ящиков вместе с другими трофеями. Те турецкие галеты были твёрдыми, как камень, а вот такой хлеб вижу впервые. Как же его сохранили в таком виде?
Видимо, помимо упаковки хранили в специальных контейнерах с холодильными установками, объяснил немец и подвинул стакан хозяину.
В это время младшая из девочек, притаившихся на печи, подлезла к краю, высунула голову из-за занавески и, увидев на столе еду, запищала, протянув ручку:
Ням-ням! Дай ням-ням!
Анка схватила её и усадила на место. Старшая шлёпнула непослушную по голове, и та громко заревела.
Кто там? спросил офицер, поднимаясь из-за стола.
Да это дети наши, ответила Дарья Даниловна.
Офицер подошёл к печке, поднял занавеску и, увидев, что там и в самом деле трое детей и девушка, успокоился, вернулся к столу, отломил несколько кусочков от булки хлеба, взял плитку шоколада и положил всё это на край печки.
Анка раздала хлеб детям, разделила шоколад. Старшие стали есть, а маленькая, попробовав шоколадку, тут же выплюнула:
Не нада
Анка, как и Денис Иванович, тоже попробовала хлеб и на вкус, и на запах, помяла его меж пальцев, удивляясь свежести и аромату.
Так за что же будем пить? спросил старший офицер, снова подвигая стакан к Денису Ивановичу.
Вопрос озадачил казака. Подумав немного, он кашлянул в кулак и, взяв стакан со стола, наполненный ромом, спокойно сказал:
Я выпью за своих сыновей, за наш народ, за Россию!
Значит, за вашу победу? спросил немецкий офицер, поглядев в глаза старому казаку.
Сердце Дениса Ивановича дрогнуло и сильно забилось, однако внешне он держался спокойно:
Выходит, так
Седоусый казак ожидал самого худшего. Во всяком случае, он не сомневался, что немец вырвет стакан из его руки и выплеснет напиток на пол, а потому поставил стакан на стол и смело посмотрел в глаза гостю. Денис Иванович не поверил ушам своим, услышав вдруг: «Молодец! Вот настоящий гражданин! Преданный патриот своей Родины! Пей на здоровье!»
Старик усомнился в искренности немца, но, тем не менее, подумав: будь что будет, поднял стакан и, сделав несколько глотков, опорожнил до дна.
Старший офицер пригубил из пластмассовой дорожной стопочки. Младший, с восхищением глядя на старика, разом опорожнил и свою стопку, потом взял пустой стакан, налил его до половины и поднёс ко рту, сделав всего два глотка. Но поперхнулся, закашлялся, затряс руками. Старший подал ему бутылку рома. Молодой офицер прямо из горлышка стал пить и, схватив вилку, отправил в рот несколько тонких кусочков розово-белого консервированного сала.
Денис Иванович, поглядывая на молодого офицера, нюхал корочку и посмеивался в усы.
Умеют пить русские! заметил старший и, подвинув хозяину раскрытую банку, добавил: Закусывайте.
Денис Иванович положил на тарелочку несколько длинных, тонко нарезанных ломтиков тушёной малосольной свинины, приправленной пряностями, и с удовольствием принялся есть.