Ответа не последовало.
Эй, ты! наглец взглянул на Лагарта. Я спрашиваю, есть ли ключ к этому замку?
А я почем знаю? огрызнулся тот.
Надо спросить у хозяина, предложил человек с фонарем.
Верно. Сходи за ним, Рене.
Вскоре несчастного, насмерть перепуганного старика, привели в комнату.
Где ключ от этого сундука? спросил человек со шпагой. Он, по-видимому, был главным.
Что вы, месье, какой ключ? пролепетал в страхе хозяин «Медузы». Этот старый сундук не открывался уже лет двадцать. Ключ от него потерял ещё мой отец, когда был хозяином этой гостиницы. Я давно собирался выкинуть эту рухлядь. Стоит только место занимает.
А ты не врешь?
Истинный крест! хозяин осенил себя крестным знамением.
Ну-ка, Рене, посвети на замок.
Беспардонная троица подошла к сундуку.
Он совсем ржавый, заметил один из них. Видно, что давно не открывался.
Да? Ну, ладно, уходим.
Незваные гости направились к двери. Следом за ними семенил хозяин «Медузы». Морис Лагарт облегченно перевел дух, но неожиданно мальчишка, сидящий в пыльном сундуке, не удержался и чихнул.
Все четверо остановились и резко обернулись. Не растерявшись, пират сделал вид, что тоже чихнул. Более того, он закашлялся самым натуральным образом комната не блистала идеальной чистотой и пыли здесь хватало так же, как в сундуке. После хрипловато произнес:
Эту инфекцию я подцепил во время путешествия по северным провинциям. Говорят, она очень заразна. Передается даже при разговоре, для убедительности он еще раз чихнул и снова закашлялся.
Неизвестные поспешили к выходу. В дверях человек со шпагой обернулся и косо глянул на Лагарта:
Я где-то тебя видел. Но, хоть убей, не помню где и когда?
Полагаю, во сне, невозмутимо откликнулся тот.
Он тоже узнал этого человека. Сегодня, направляясь с Уильямсом из Тулона в Марсель, они остановились перекусить в природожной таверне «Королевский фазан». «Месье барон» (так назвал его хозяин) явился туда после них, чтобы утолить голод. Любовный.
А ты дерзок, заметил «барон». Смотри, не обломай зубы о наши кулаки.
Лагарт натянул на голову одеяло и отвернулся к стене, сотрясаемый новыми приступами мучительного кашля.
Незваные гости поспешили убраться и вскоре, злые и раздраженные, покинули гостиницу «Медуза», не обнаружив никаких следов того, кого искали.
Лишь убедившись в том, что они действительно ушли, капитан «Чёрного коршуна» отбросил одеяло, встал с кровати и подошел к сундуку. Стараясь не шуметь, снял замок, открыл крышку и помог оттуда выбраться своему тоже, в общем-то, незваному гостю.
Паренек поправил на голове шляпу очевидно, особо дорожил этой вещью и боялся потерять, отряхнулся от пыли, прокашлялся. Из-под полы взглянул на спасителя с признательностью и робким любопытством.
Спасибо, месье, сказал он и заторопился. Мне пора.
Постой. А ты ничего не желаешь объяснить?
Прошу, не спрашивайте меня ни о чем, парнишка заметно волновался. Я не хочу втягивать вас в эту историю.
А разве ты меня уже не втянул в нее?
О, нет. Вы ничего не знаете, и лучше вам не знать. Пожалуйста, ни слова больше. И если не трудно, откройте окно.
А почему ты не хочешь выйти через дверь?
Боюсь, что у входа может быть засада.
Логично. Ладно, приятель, вижу, ты не из болтливых. Раз так, не буду тебя задерживать. Наверное, у тебя есть веская причина держать язык за зубами.
Пиратский капитан направился к окну, отодвинул запоры и распахнул ставни. Свежий прохладный воздух наполнил комнату. Она находилась на втором этаже, но прямо под окном была крыша старой хозяйственной пристройки, так что спуститься здесь ни для кого бы не составило большого труда.
Паренек тоже подошел к раскрытому окну и прежде, чем взобраться на подоконник, еще раз взглянул на Лагарта.
Прощайте, месье, сказал он. Я не забуду вашей доброты.
Попутного ветра, приятель, произнес тот.
Словно в ответ на его слова резкий порыв ветра с улицы ворвался в комнату, сдув шляпу с головы парнишки. Тот быстро наклонился, поднял её и водрузил на место, вновь надвинув по самые брови. При этом прядь непослушных черных кудрей выбилась из-под шляпы над ухом. Незнакомец собрался влезть на подоконник.
А ну-ка, подожди, остановил его Морис Лагарт, которого вдруг осенила совершенно неожиданная мысль.