Не молода и не стара,
Бутон с годами ставший розой,
Цветенья крайняя пора.
Глаза смотрели неотрывно
И губы шевельнулись вдруг,
Он вышел из оцепененья
Невольный пережив испуг.
Заговорила с ним особа,
Все наяву, это не сон!
И голос нежный, как из сказки
Сквозь колокольный лился звон.
Ты так похож на человека
Оставившего этот свет,
Он смыслом был всей моей жизни,
Теперь его и смысла нет.
Помойся, подстригись, побрейся,
Хочу я на тебя взглянуть.
Быть может Бог в твоем обличии
Хоть образ мне решил вернуть.
Сюда опять приду я завтра,
Чтобы увидеть вновь тебя,
Надеюсь, не пропьешь ты деньги,
Да правильно поймешь меня.
И зашагала быстро дальше,
А он контуженный стоял,
В реальность случая, не веря,
Купюру в кулаке сжимал.
***
«Сначала надо сходить в баню»,
Но так хотелось ему есть,
Что он отправился на рынок,
Купив еды, решил присесть.
Чтобы поесть нужно работать,
Чтоб мочь работать нужно есть,
Дает возможность этот цикл
Осознавать себя: «Я есть».
Нашел укромное местечко
Чуть отошедши за забор,
Коллег по цеху не заметив,
Их злобный и завистный взор.
До слез был мяса вкус приятен,
С картошкой в теле пирожка
И молоко с ума сводило,
Он даже переел слегка.
Встал, собираясь идти мыться.
Поздно беду почуял он
Был представителем элиты,
Нищей пехотой окружен.
Избили, отобрали деньги,
На теплотрассу отвели,
Там снова били, унижали
И не давали встать с земли.
В том обществе на теплотрассе
Тоже имелось свое дно,
Клочок земли рядом с трубою
Для тех, кому уж, все равно.
Отбросами они считались,
Как черви спутались в клубок,
Что среди них лежать он будет
В ужасном сне лишь видеть мог.
Тяжелый запах аммиака,
Давно не мытых, серых тел
Его в себя прийти заставил,
Он тут же вырвал все, что ел.
Средь них на холоде очнулся
И понял, что он на дне дна,
С трудом побрел ногой хромая,
А в мыслях только лишь она.
***
Из церкви вышла та же дама,
Перекрестившись вдаль пошла,
Средь многих лиц одно искала,
Но так его и не нашла.
Вернулась и прошла обратно,
Стояла скромно в стороне,
Губы дрожащие шептали:
Прости родной, так плохо мне.
Оставил ты меня одну здесь,
А сам летаешь в небесах,
Твой взгляд вчера я разглядела
В бродяги бедного глазах.
Прости, за то, что показалось,
Сама уже я не своя,
Нет облегчения в молитве,
Быть с тобой рядом хочу я.
Пошла вперед не обернувшись
Словно в тоннеле напрямик,
А на другом конце аллеи
Андрей фигуркою возник.
Он еле шел ногой хромая
По следу призрачной судьбы,
Бога молил, чтоб обернулась,
Но не услышал он мольбы.
Так и исчез в конце аллеи
Печальной дамы силуэт,
Андрей присел к забору храма.
Идти, кричать, уж силы нет.
***
Назад на трассу возвращаться
Он ни в какую не хотел,
Хоть ночью тут он мог замерзнуть,
«Ну что ж, таков, знать мой удел».
Погас последний луч надежды
Когда исчез тот силуэт
И жить не хочется, как прежде,
Ни воли, ни желанья нет.
Так и сидел он под забором
Вплывая в мыслимую даль,
А черное сукно земное,
Белым покрыла снега шаль.
Устав смертельно от событий
За сутки, что он пережил,
Забывшись в дремоте желанной
Он медленно глаза закрыл.
Важный инстинкт самохранения
Словно прибор был отключен,
Мысли несли его в былое,
Он весь был ими увлечен.
Светлые лики его близких
Мелькали искрами во мгле
И он пытался разглядеть их,
Или представить их себе.
Темно, безлюдною аллея
У церкви стала уж давно,
Андрей был к жизни безразличен
И жизни было все равно.
Холод своим новокаином
Боль от побоев растворил,
Лицо, как будто улыбалось,
Ресницы снег ему слепил.
Легкий мороз, немного снега
Ему давали выжить шанс,
Но только вот, тот шанс заветный
Нужно использовать сейчас.
Но он его не замечает,
Витает где-то в облаках,
А тело тихо остывает,