Она поспешила в дом и развернула бурную деятельность. Чувство долга перед рыцарем, не раз спасавшим ей жизнь, повелевало принять его как дорогого гостя. Насколько он ей дорог, девушка предпочла сейчас не задумываться. Ляля распахнула холодильник и обозрела свои припасы. Негусто, ну ладно, завтра она сходит на рынок и закупит еды в расчете на здоровый аппетит графа она помнит, сколько едят люди двенадцатого века. В морозилке ждали своего часа котлеты, пельмени, блинчики, оставленные заботливой мамой перед отъездом во Францию. Ляля схватила упаковку котлет думала, ей хватит на четыре дня включила электрическую плитку и бросила котлеты на сковороду. Застелив стол белой льняной скатертью, девушка быстро поставила фарфоровые тарелки, нарезала сыр, выложила из пакета половину нарезанной буханки хлеба, перевернула и выключила котлеты. Что еще? Салат огурцы, помидоры, лук, зелень, майонез Нарезая овощи, Ляля шептала слова песенки из старого кинофильма: «Увидев вас в столь поздний час, я рада вам, сеньор!» Девушка добавила к сервировке салфетки, столовые приборы, бокалы и вынула из холодильника бутылку сухого красного вина, оставшуюся после проводов родителей во Францию. Спохватившись, Ляля метнулась в спальню родителей и застелила их кровать чистым бельем.
Пробегая мимо большого зеркала, девушка увидела себя раскрасневшуюся, растрепанную. Она вздохнула, поставила чайник на плитку и взметнулась в свою спальню. Здесь она торопливо свернула волосы в высокую прическу, распахнула шкаф, выхватила первую попавшуюся кофточку, длинную юбку, брызнулась дезодорантом, слегка припудрила лицо и спустилась вниз. Чайник кипел. Девушка выключила его и со вздохом опустилась на свое место у накрытого стола.
Почти рассвело. Розовые, как в сказке, облака плыли по нежно-голубому небу, но электричество выключать еще рано. Ляля сама не заметила, как проголодалась от всех этих треволнений. Ей и в страшном сне не могло привидеться, что сэр Луис последует за ней сквозь века и пространства. А, может быть, его появление просто приснилось ей после усердной работы над книгой о Высоком Средневековье? Ляля перекрестилась и замерла. По крыльцу простучали шаги. Обострившимся от волнения слухом девушка уловила звон золотых шпор. Открылась входная дверь, и раздался стук в дверь кухни. Сглотнув, Ляля крикнула:
Войдите!
Дверь распахнулась, и свежевымытый рыцарь шагнул через порог. Его влажные золотистые волосы, завившиеся в колечки, сияли в электрическом свете, как графская корона. Вошедшего встретили запахи еды и благовоний, а он застыл, разглядывая хозяйку, сидящую за столом. Теперь она выглядит более подобающе знатной даме, хозяйке замка с высокой прической, в розовом платье, лиф которого сияет, расшитый драгоценными камнями.
Садитесь, мессир, сказала она и сделала приглашающий жест. На белой нежной руке не было драгоценностей. Граф выдвинул табуретку из-под стола и аккуратно присел, не снимая перевязи с верным мечом.
Вы ждете еще гостей, донна Лилиана? спросил он, окинув взглядом сервировку стола.
Нет, а почему вы так решили, милорд? удивленно ответила она.
На вашем столе два кубка и две тарелки!
Да, для вас и для меня, пояснила девушка.
Мы могли бы есть и из одной, сказал сэр Луис, и Ляля вспомнила средневековый обычай «сидеть в блюде».
В нашем доме достаточно посуды, сказала девушка и встала, чтобы подать еду.
А где ваши слуги, демуазель? поинтересовался рыцарь.
Сейчас я живу здесь одна, ответила Ляля.
Где ваши горничные, пажи, управляющий, кто охраняет ваш покой? удивился граф.
У нас нет слуг, а в дачном поселке безопасно!
А кто приготовил эту еду?
Я!
У вас даже нет повара! воскликнул изумленный рыцарь.
Обычно у нас готовит мама, а когда она уезжает, готовлю я, скромно сказала Ляля. Сэр Луис наблюдал за ее ловкими точными движениями и сочувствовал благородной девице, вынужденной готовить себе еду. Неужели она сама носит дрова, разводит огонь в очаге, да и где этот очаг?
Девушка сняла крышку с горячей сковородки. Котлеты, аппетитные, румяные, скворчали крохотными капельками жира.
Ляля наполнила тарелки. Граф прочитал молитву и посмотрел, как хозяйка обращается со столовыми приборами. В левую руку она взяла странно порезанную на четыре острия ложку, ножом с закругленным концом отрезала кусочек котлеты и поднесла ко рту.