Песнь песка на пляже этом
Знают в мире все русалки.
Слабоумный полдень лижет
Кожу опьяненьем сладким.
Замерев цикадным треском,
Мотоцикл гневнояркий
В тень под пальмою уткнулся,
Подустав от перевалов.
Сталь гневит гнилое солнце
Саблезубыми клыками,
Мир от счастья не проснется
Под змеиными мечтами.
Грудь твоя прикрыта только
Треугольником бикини,
Скрыв межбедерные тайны
Шелка мраком неделимым.
В темноте немой застыли
Все клевреты скорпионы,
От предчувствий горделивых
Скрылись меж камней гекконы.
Волос светлый опорочен
Фиолетовою прядью,
Под зеркальными очками
Гнев сокрылся необъятный.
Пластик бьется на запястье
Тонкой радости браслетом,
С наслажденьем позабыты
Годы радости совместной.
Только ненависть осталась
Между губ, что в бреде пьяном
Извергают неустанно
Непристойной ярость брани.
Но мои слова ты помнишь
О покорности бездумной,
Что в обмен на твое тело
Предложил я неразумно.
Исполненье обещаний
Здесь свершится непременно.
На указанное место я сажусь,
Пустым сим пляжем
В удивлении безмерном.
Ты уходишь, проминая
Голоса песков порочных,
След варана с них стирая
Неумолчным многоточьем.
Неподвижный час условлен
Клятвой нежности гремучей.
Черви черные мгновений
По экрану проползают,
Солнце призраком согбенным
Все мечты испепеляет.
Я сижу в недоуменьи,
Что за празднество святое
Прочь изгнало всех туристов
От веселого прибоя.
Горизонт сочится гневом,
Поднимается устало
Древним горестным напевом,
Жизнерадостным дурманом.
С криком прочь стремятся птицы,
Змеи в спешке уползают.
Обнажая крабов норы
Волны берег отпускают.
И встает судьбой недвижной,
Весь считая мир изъяном,
Все вокруг считая смрадом,
Молчаливое цунами.
Наготы его безбрежной
Призрак тает в страхе пенном.
У отелей воют скорбно
Близорукие сирены.
Лодки кружатся на гребне,
Ртутью мечутся акулы,
Все становится беспечным
В приближении безумья.
Взгляд к часам мой обратился
Тридцать мне минут осталось
Одержимости расплаты,
Воплощенья смертной клятвы.
Не спастись от океана,
Острова что ненавидит,
Широко глаза открыты,
Все с восторгом принимая.
Даже если бы и знал я
О чудном землетрясенье,
И услышал все пустые
О волне предупрежденья,
То твою исполнил просьбу
Я с восторгом бы не меньшим,
Мне хватило наслаждений
В этом мире безутешном.
18.
Я не верю, что есть города,
Не стоящие на берегу моря.
Что кто-то в здравом рассудке
Там может дом свой построить,
Откуда не виден влажный,
Ребристый горизонта морок.
Должно быть, то все выдумки,
Ошибки картографов пьяных,
Праздные свои фантазии
Желчью изливших на бумагу.
Смеясь, нанесли они невозможные
Для жизни радостной координаты,
Шуткой злой причисляя
Себя к племени иллюзионистов,
Мир от бликов морских,
Желающих навек очистить.
И для этого на фермах своих обширных,
Посреди пустынь молчаливых,
В окружении мертвых койотов,
Выращивают они миражи,
Мускулистые и агрессивные.
Тренируют их, натаскивая
На жертвах низкополигональных,
А затем выпускают в мир
Через спутниковые каналы,
Чтобы глупцы наивные,
Мне в этой лености подобные,
Их призраки увидели
На экранах телевизионных,
В новостях и программах общительных,
В фильмах, взрывоопасно-язвительных,
И поверили, противясь рассудку,
Что проспекты с шириной неприступной,
Заполненные стальным безрассудством,
Небоскребы, с которых можно
Рассмотреть создателя татуировки,
Памятники правителям гордым,
Соревнующиеся в голубином покрове,
И прохлада подземки жестокая
Существуют в странах далеких.
И что самолеты, влекомые
Ложью к нам схоластической,
Заполненные автоматонами,
В чьих программах содержатся
Все тонкости туристические,
Поднимаются в небо где-то
За тысячи миль многодетных.
Словно блохи с крысиной шкуры
Спрыгивают с континента
Доказательством пеноследным
Желая себя представить,
Тогда как на базах секретных
Одного за другим их готовят,
Наполняют багажом, собирая