Фанки с Призраком даже обиделись. Они надулись и замолчали. Пришлось им по второй кружке кофе наливать, чтобы задобрить. Рассказывал Фанки.
Я побежал. Орал во всю глотку и бежал. Издалека заметил трассу. Побежал туда. Вдруг вижу, а мне навстречу мотоциклист в костюме полицейского мчится. На голове прибор ночного видения. Шлем, как у Шумахера. И голосит вовсю:
Есть кто живой?! Есть кто живой!? Откликнитесь!
Я ещё больше перепугался. В жизни такого не видел!
Доктор Хат извинился и вступил в разговор:
Это и был полицейский. После звонка Призрака дежурный задумался.
Вспомнил о Хэллоувине и решил, на всякий случай, прочесать лес. Машина там пройти не может, поэтому отправили мобильного полицейского на мотоцикле. Но Фанки от него спрятался. Полицейский поехал дальше, освещая и осматривая каждый метр. И, наконец, обнаружил Призрака. Вытащил его, стал спрашивать, один ли он был или с товарищем. Тот только мычал и в сторону дачи пальцем тыкал. Поехали на дачу. Там девочки рассказали про Фанки. Вернулись в лес. И, наконец, нашли его под одной из ёлок. Он в иголки зарылся и спрятался. Вот тогда-то полицейский доставил их до трассы, а там уже их ожидала дежурная машина. И они сразу к нам!
Миссис Ти упросила доктора отправить «героев» в душ, а их одежду отдать в больничную прачечную. Она заплатила ночной нянечке 20 долларов, и та, поворчав и крутя носом от отвращения, забрала бельё в стирку, предварительно выбросив в урну Очки Ужаса и наложив на себя католический крест.
Пока Фанки с Призраком пыхтели от удовольствия в больничном душе, учительница с доктором разговаривали о Лии. Тина просила его не давать ей сильных лекарств и, если получится, «назначить себя» её основным лечащим врачом. Доктор Хат нравился миссис Ти всё больше и больше. Он, действительно, был из Индии, из семьи потомственных лекарей. Говорил он так мягко, так тщательно подбирал самые нужные для данного момента слова, что она безоговорочно ему поверила.
Доктор не стал будить Лию, но пообещал устроить большое, длинное свидание с ней для миссис Ти и её подруг послезавтра вечером. Прощаясь, доктор задумчиво погладил себя по лбу, по тому месту между бровями, где, по мнению йогов, находится «третий глаз», «ашна чакра», центр интуиции и внутреннего прозрения. Потом он сказал:
Миссис Ти, можно попросить Вас принести мне некоторые письменные работы Лии и её подруг.
По какому предмету?
Насколько я понял из разговора с «сидельцами из Чёрного леса», Вы у них преподаёте социологию. А этот предмет изучает межличностные отношения: дружбу, любовь, групповое поведение и прочее.
Да, всё так.
Дети же, наверняка, пишут эссе на эти темы.
Конечно, пишут.
Я Вам буду очень благодарен, если Вы отберёте для меня такие работы, которые помогут мне понять характер, проблемы, взлёты и падения моей пациентки. Кстати, а это правда, что она, мексиканская католичка, дружит с мусульманкой, да ещё из Чечни, из России, и типичной белой американской протестанткой?
Сущая правда. У них такой крепкий «тройственный союз», что их дружбе самые сильные и благородные мужчины могут позавидовать.
А Вы сами верите в женскую дружбу?
Да! Больше, чем в мужскую.
Вы знаете, я тоже. У мужчин зачастую не поймёшь, где заканчивается соперничество и начинается дружба. Или наоборот? улыбнулся он.
Они уже прощались, договорившись, что доктор вызовет такси для Фанки и Призрака, когда миссис Ти почувствовала укол совести. Прямо в сердце. Как будто там зияла та самая дырка от зонтика. Не без труда, краснея и смущаясь, она протянула доктору 200 долларов. Всё, что у неё было в кошельке.
Вы меня простите, доктор Хат, но дырку в стене проделала, конечно, я. У Вас могут быть неприятности: ведь это случилось в Ваше дежурство. Может, этих денег хватит, чтобы заплатить завхозу и попросить залепить дыру прямо сейчас? Мне очень стыдно
Тина насильно вложила деньги в изящную руку с тонкими, чуткими пальцами и выбежала на улицу. Похоже, день, наконец-то, действительно закончился.
Глава 5. Десять лет назад. Шесть глаз, три рояльных ноги и пожизненный приговор
«Я уныло тыркала одним пальцем по случайным клавишам рояля. Рояль стоял в школьной библиотеке, вернее, в уютном концертном зале, прячущимся за высокими книжными полками. Было скучно и одиноко.