На серебристой тойоте, безмятежно сообщил собеседник.
Я оторопела. Такая тойота ассоциировалась у меня только с Дирижаблем. Попыталась представить, как Дирижабль, весь в фиолетовом, похищает Алексея, а затем в подвале пытает его маникюрными Стасиными ножницами, требуя скинуть цену на полотна. Получилось смешно.
Человечек терпеливо ждал, пока я переварю информацию. А потом печально добавил:
Я думаю, он умер.
Он был неплохим физиономистом и, наблюдая за мной, не стал дожидаться вопроса:
С утра не лице художника была маска смерти. Вы знаете, что это такое?
Я читала, что перед смертью лицо человека становится абсолютно, неестественно симметричным, и это называется маской смертью. А у Стасевича правая бровь и угол рта всегда были слегка приподняты. Сочувственно покачав головой, человечек вздохнул и
зашагал прочь, похожий на зловещего черного ворона.
Я, оторопев, проводила его взглядом, и решительно направилась к Соломону:
Ты можешь описать того настойчивого покупателя?
Он быстро сделал набросок в моем ежедневнике. Портрет ничем не напоминал Дирижабля или его знакомых из джипа, по крайней мере, тех, кого удалось разглядеть. И я с облегчением вздохнула. Судя по изображению, покупателем был крепкий мужчина средних лет с квадратным лицом, прямыми бровями, волевым ртом, пристальным взглядом широко расставленных светлых глаз и коротко стрижеными волосами. Он очень напоминал военного.
Я огляделась, но никого похожего не заметила. Но у меня возникло смутное ощущение, что это лицо мне знакомо.
А потом у нас с Соломоном состоялся небольшой военный совет с привлечением еще одного художника худого и язвительного Федора. Мы постановили: картины Алексея на Монпарнасе до возвращения автора не выставлять и постараться узнать его адрес.
Надо бы Лешкины работы спрятать не дома, а где-то в надежном месте, рассудительно сказал Соломон. А то проследить могут.
А то тебя до надежного места не проследят! язвительно заметил Федор.
Меня осенило:
Ребята, а, кроме вас, здесь еще человек пять найдется, которым можно доверять?
Ребята задумались.
Найдется, решительно сказал Федор. Я полностью согласен: если каждый из нас возьмет по картине, то фиг за всеми проследишь!
Похоже, нам всем не хватало острых ощущений. Точку в разработке операции поставил здравомыслящий Соломон.
И, повторяю, мы не должны держать Лешкины полотна дома, их нужно передать на хранение друзьям или родственникам, невозмутимо добавил он.
Мы с Федором переглянулись, хотели рассмеяться, но почему-то передумали. Потом я набрала номер Дирижабля. Он был заблокирован. Ромка тоже не отвечал, и я позвонила Жукову, который, как выяснилось, болтался в баре с какими-то знакомыми.
Мы же завтра договорились расслабиться! обиженно попеняла я, но Жуков не смутился.
Ромка звонил, сообщил он. Там у них какие-то странные вещи творятся, завтра приедет, расскажет. А если не приедет, то мне, думаю, придется смотаться к нему. Зинаида, скажи правду, ты знала подробности убийства, или накаркала, как всегда?
О чем ты? обиделась я еще больше. И почему к Ромке должен мотаться именно ты?
Убитый мужик, которого там нашли, весь искромсан, и у него почка изъята.
Для пересадки?! похолодела я.
Не знаю, но сомневаюсь. В любом случае милиция на ушах стоит, а механизатор Спиридон несет невесть что, перепугал всех.
Спьяну?
Да нет, не спьяну, он пить бросил, и у него дар открылся. Он сейчас ходит при галстуке и вещает. Люди верят.
Я вкратце рассказала Борьке о художнике Алексее. Он помолчал, а потом сказал:
Ох, не нравится мне все это, чую, большие неприятности нас ожидают!
Если вляпаемся!
А ты не поняла, что мы уже вляпались, причем, по самые уши? Будь осторожнее, встретимся завтра.
V
С вечера под балконом орал шантажист и сексуальный маньяк кот Вовчик, но колбасы, чтобы откупиться, в холодильнике не было, и поэтому всю ночь мне снились кошмары.
Вначале привиделся бородатый Спиридон в ластах и белой манишке, затем Дирижабль, дрессирующий кошек, а после и вовсе ерунда: Соломон и Федор в боксерской форме выясняли, кто из них Тернер, а в роли рэфери выступал давешний человечек в
черной шляпе. Но было и еще что-то. Уже под утро на ринг пролился дождь, и сквозь дрожащие струи возникло искаженное лицо Алексея, который пытался что-то сказать.