Стой здесь, и засмеялся по-прежнему, держись подальше вот от этого.
В кабинете номер одиннадцать портрет отцовского предшественника, какого-то канувшего одной строчкой в энциклопедию временщика, висел на месте, где гораздо больший квадрат нетронутых светом обоев напоминал раньше здесь был портрет легендарного властителя, при котором на Э номер седьмую была отправлена миссия, завершившаяся таким грандиозным провалом или триумфом, как вам понравится.
Легендарного основателя, урвавшего себе целый абзац в учебнике истории Нибиру, унесли куда-то, наверное, на чердак, ближе к небу.
На столе фото леди Сунн.
Билл посмотрел на него. Отец тоже и деликатно отвернул фото.
Мама будет переживать
Ну, уж нет. Возразил Билл. Она скажет просто: зачем связался с белыми, Билл? Я тебя предупреждала и не могу нести ответственности.
Отец дробно засмеялся: зубы его едва помещались во рту. Вообще, он был недурён по-своему. Папино большое личико вместе с покрытой блестящей кожей головою запросто можно было бы вписать в куб. Он был до ужаса похож на картинку из детской книжки. Сказка называлась «Дракон и герой», и папа сильно смахивал на одного из главных действующих лиц. Подсказка не на того, у которого не было хвоста. Правда, у папы тоже нет хвоста, но этим бы и ограничилось его сходство с героем.
Он посуетился между портретом жены и предшественника, как между правдой и официальной версией.
Глаза чего-то у него поблёскивали, а так как он зачем-то осёдлывал свой государственный нос очками в золотой оправе, то папа весь искрился, освещаясь значительно щедрее, чем его экономическое крыльцо. Вообще скаред он был известный. Спал и видел ввести карточную систему, а уж наворовался страсть, тут требовались цифры из обсерватории.
Не исключено, что он вызвал Билла, чтобы пожурить его за расходы на воротнички или ещё чего.
В чём дело? Грубо спросил Билл, прикидывая, что там Ас делает с секьюрити. Надеюсь, ничего такого, что нельзя было бы исправить. Государственный переворот?
Папа ответил, что нет, нет не переворот.
Не переворот.
И добавил, будто ему припала охота попасть в хрестоматию идиотических стихов, которые почему-то сочиняют для маленьких детей.
Наоборот. Не переворот. А наоборот.
Хуже?
Как сказать, сир сыночек.
Ещё хуже? Поразился Билл.
Отец потащил его к карте. Это была старая трёпаная карта от предшественника с загнутыми уголками, подклеенная изнутри и снаружи свалявшимся серым скотчем. Папа, как отмечено, был скуповат. Надпись «Политическая карта независимой монархии Нибиру» была практически нечитаема. Шар Нибиру дан в обычном масштабе, все три обитаемых материка закрашены в традиционный тускло-золотой цвет.
Синее звёздное небо было обведено красными типографскими границами до созвездия с рогами и рыбьим хвостом, а от руки несколько неточно красной чернильной ручкой границу расширили. Глубина и объём пространства показаны пунктиром, чтобы не запутаться. Таким образом, Нибиру как бы помещалась в большую клетку, полную синего воздуха. Возле Спутника стержень нажимал сильнее очевидно, в память о мятеже. Теперь чёрная тихая луна была необитаема. Ну, практически. Гарь выжженных городов, превращённых несколькими прямыми ударами в курганы, была чернее пустоты за пределами Большого Квадрата. Только на севере, на дне бывшего океана, тускло мерцал вход в подземные помещения. Условных обозначений на карте не полагалось народ Нибиру, говорящий на неисчислимом множестве языков, един. Но возле Спутника государственный картограф поместил пиктограмму из двух фигурок одна с кнутом, одна с поднятыми руками и пара скрещённых линий.
Узнаёшь? Подмигивая, спросил отец. Я тебя по этой картинке учил, что такое целостность монархии.
Билл замолчал.
«Узнаю», хотел сказать он, и вот уже щедрые губы его дрогнули, но звука из них не излетело.
Странно, зачем писать, что страна независимая, хотя в Большом Квадрате до Звёздного Разрыва на юге, Великой Воронки на севере и аж до самого хорошо просматривающегося раз в сто ярролет горизонта Вселенной нет вообще никаких стран? Висят, тысяча извинений за тавтологию, независимые и совершенно непригодные ни для чего, планеты.
Нибиру единственный очаг разума в мире живых. Так написано везде от газет до заборов, стилистика только в отличку. Разумеется, был ещё Спутник но только до того, как он объявил о своей независимости от Нибиру.