Я, подхватывая его мысль, штанишки снимать начинаю, но Коленька говорит мне, не надо.
Между моими грудками он меня, наверно, удумал. Лифчика на мне нет, и действовать он может беспрепятственно, усладительно богемно, да-ааа, Коленька, сдаюсь на милость твоего возбуждения. Поскреби вершителем между кругленькими, погоняй его сколько в силах
Сомнительность в том, что меня, свою девушку, Коленька приготовил, а член чего-то не достает.
Подготовить девушку к сексу зачастую проще, чем себя самого, и Коленьку я не подгоняю, язвительностью, упаси Бог, не поддеваю, мой Коленька знает, что и когда мною без опоздания он воспользуется. По плану у него задержка, и я с пониманием: к Коленьке я притерпелась, невзыскательности с ним набралась, невинной девушкой с парнями я прихотливо, выделываниями и гонором пенясь Коленька со мной переспал и на путь смирения меня направил.
До Коленьки меня Алеша Симафонов очень желал. Мальчик мозговитый, юношеские турниры по шашкам выигрывавший, он за мной неотвязно и на надрыве, а я дежурными фразами отделывалась.
Я, милая, за тобой по городу следую, а мне бы за шашки засесть, партии недавнего первенства Южной Америки для собственного прогресса разбору подвергнуть, нам бы с тобой где-нибудь ты бы закрыла глаза, и я бы тебя а ты меня? Ты меня можешь?
Сам, Леша, сам, обслужи себя сам.
Твой ход, милая, он для усиления твоей позиции сделан, и что же мне на это промолвить, как бы тебе внушить, что твоя позиция является позицией девушки, и ваши позиции вам бы не укреплять, а придавая им податливость, усилия играющих с вами мужчин не перечеркивать, пикантным ослаблением позиции кому-то из них временами уступать, мне, во внутренних проблемах закопавшемуся, твое ко мне участливое отношение позарез!
Шашками замордованный, невниманием девушек будто грязной иглой исколотый, я с ними в разговор, а они не подхватывают, объединение множеств, мне неподвластных, ты, милая, единична. Галя из микрорайона Жмыри, а за ней Света из того же микрорайона и словом со мной не перебросились, а ты до ухаживания дала довести. Вникнув в мои достоинства, ты неминуемо со мной отважишься со мной пообниматься. За плечо мне тебя приобнять?
Девку посговорчивее отыщи и лапай.
Но я же тебя не между прочим, не хоть бы кого я тебя, поставь передо мной тебя и какую-нибудь из Жмырей, я бы, миленькая, тебя. Сильно бы я тебя не эксплуатировал! со всей честностью тебе говорю, что ты бы не совсем измочаленной от меня вышла. Быдловатый хам тебя бы не щадя, а я сумею шелково, с владением не перехлестывая, мы еще погуляем, а после у нас будет праздник?
После прогулки я, вероятно, отдамся, но к тебе это отношения не имеет.
Да как же ты
От болтовни избавь! Вон киоск хурму в нем купи. Коленька ее съел и его рот так связало, что дар речи под корень. Постигшее Коленьку для тебя бы сейчас приобретением было. Сожаления ты не озвучивай! до сути вопрошаниями не копай, что за Коленька, узнать тебя разбирает? Он такой, что я на него поглядела и обретение женственности в себе чую. Из повседневной круговерти он меня вырвал и приковал, по ощущениям к скале я лицом и к ней за запястья: от приковавшего мужчины мне не увернуться, куда он задумал, туда и вставит, традиционнаяя атака на промежность!
Меня только Коленька. Других вариантов я не рассматриваю.
Меня, девушку, он вскоре сзади, ну и что мне на это руки у меня в кольцах, кольца вбиты в скалу, мне не дернуться, его пылкость во мне все, надеюсь, перевернет!
Коленька дерет меня сзади и для нас рассевшийся полукругом оркестр упоенно играет. Из семидесяти музыкантов оркестр!
Захваченные нашим сношением, смычками они неистово, от дудения своих труб нездоровыми им вскоре лежать, Коленька не успокаивается, и они в нарастающей вспышке за Коленькой, пожарище у скалы! вспыхнув, загорелось и у огня вид не постный, новыми вспышками он взметается! выбивающийся из сил обладание мною не ослабляет, в бесчинстве фееричной случки гремит остервенелая музыка, я убывающе покрякиваю приятности не лишено.
Рапсодия пожара посвящается девушке, которой все мало. Мне-то хватит в невменяемом состоянии у нас не я, а мой Коленька, он мне люб! со мной он бывает груб, но на мне ни царапины, внутри, вероятно, что-то рассечено, но что не видно, тому я не придаю, непомерный у Коли энтузиазм.