Я могу только предположить, что этот подлец-фермер оказался более жадным и более хитрым мошенником, чем казался, и, когда он следовал за мной к выходу, нагруженный неслыханными сокровищами, его взгляд упал на заветный камень, и он незаметно схватил его, не сказав мне ни слова. Может быть, он принял его просто за хорошенький пустячок, а может, приметил, как я клал камень на место после того, как погрузил в сон его лошадь, пока он набивал сокровищами свои карманы.
Мне незачем заходить в эти помещения часто, и, должно быть, целое столетие прошло до того, как обнаружилась пропажа. Сначала я все обыскал здесь. Потом пошел к людям в поисках фермера или его семьи. Конечно, к этому времени он уже умер, и я не отыскал даже следов его потомков. И хотя я был очень осторожен, мортбруды все-таки что-то пронюхали, и им не составило труда догадаться, что произошло. Они прочесали всю равнину, облазили все суровые вершины на восток отсюда вплоть до самого Рагнарока, но ни они, ни шнырявшие по земле хорьками сварты не нашли того, что искали. Между прочим, как, к сожалению, и я тоже.
Если бы Настронд овладел Огнеледом, опасность для меня стала бы поистине огромной, и, хотя перед чарами Огнеледа даже Настронд бессилен, если бы он разбил камень, то и чары бы погибли.
Огнелед был могущественным волшебным камнем еще до того, как он получил новые силы, и его не так-то легко уничтожить. И пока синее пламя полыхает в Фундиндельве, я знаю, что он невредим, и это оставляет надежду.
Вот и вся история моих печалей. Думаю, что я ответил на ваш вопрос. А теперь вам пора домой, час уже поздний, ваши друзья, наверно, уже беспокоятся, и у них еще будут причины для беспокойства, если мы не разгадаем загадку того, что произошло сегодня.
Они снова миновали пещеру Рыцарей, оттуда прошли туннелями и пересекли обширные пещеры, и шли до тех пор, пока у них на пути не возникли железные ворота, за которыми виднелась каменная скала. Чародей дотронулся до ворот своим жезлом, и они беззвучно растворились.
– Эти ворота были сработаны еще гномами, чтобы защитить сокровища от воровских набегов свартов, но без чар они бы не сумели остановить ту темную силу, которая ведет охоту сейчас.
Проговорив это, Каделлин приложил ладонь к скале, и в ней образовался проход, сквозь который потянуло ночным воздухом, холодным и тяжелым от росы.
Снаружи было черно. Колин и Сьюзен вспомнили недавно пережитый страх, и им очень не захотелось покидать светлый и безопасный Фундиндельв.
Держась ближе к Каделлину, они осторожно переступили через порог и вновь оказались под деревьями, росшими на склоне холма.
И ворота и скала закрылись за ними с таким грохотом, что вздрогнула земля. И когда глаза их привыкли к слабому лунному освещению, Колин и Сьюзен увидели, что стоят перед тем, похожим на зуб, валуном, до которого они так стремились добраться, когда сварты гнались за ними.
Слева, в отдалении, ребята увидели темные очертания гребня холма.
– Вот здесь они на нас напали, – сказал Колин, показывая в направлении холма.
– Вы меня не удивили, – усмехнулся чародей. – Там они сроду водились, эти сварты. Хорошенькое местечко любоваться солнечным закатом!
Они поднялись по тропинке, ведущей к Грозовой Вершине. Кругом был покой: только вершины холма и лунный свет. Когда они миновали темную щель Чертовой Могилы, Колин и Сьюзен инстинктивно притулились к Каделлину, но ничто не шевелилось в черной глубине этой пещеры.
– А что, сварты живут во всех пещерах? – спросила Сьюзен.
– Да, почти. У них есть и свои участки. Но когда люди здесь выкопали шахты, сварты последовали за людьми, считая, что это им поможет обнаружить сокровища Фундиндельва. А когда люди покинули эти места, они мгновенно расселились по всей местности.