Или, быть может, вы сами актёр, мой новый знакомый?
Да, я актёр, и довольно, знаете, успешный. Сейчас, только что, пробы были впрочем, меня без проб готовы были взять Режиссёр шепнул: «Ты Андрея Мерзликина переиграл, да, брат Твоё время пришло!» Так что, главная роль, ну, одна из главных Я, Пускепалис, Юлия Снегирь У нас там будет с ней сцена, ой, не знаю, как и жене сказать А до сих пор? До сих пор в моей карьере было несколько эпизодов, семь ролей в театре, спектакль «Веник, морж и совок», между прочим, прошёл три тысячи раз Не видели?
Короче, одни проблемы с этими творческими профессиями. Лучше помалкивать о них.
Иное дело назвать какую-нибудь другую профессию: а я фермер. А я монтажник. А я инструктор по дайвингу. Само собой, звучит: а я нефтяник.
Но, по мне, не обязательно даже быть нефтяником, потому что если ты скажешь: «а я слесарь», это звучит всё-таки весомей, чем если ты невпопад представишься «а я поэт».
Можно предположить, как выглядит девушка, которая представляется: «Здравствуйте, а я королева красоты!».
Так и хочется ей ответить: «Что, серьёзно?».
«Ну, да, серьёзно королева. Подольск, 2007 год, олимпиада красоты среди профтехучилищ, серебро».
Вы думаете, я что-то имею против королев красоты? Нет, нет, ни за что. Я очень люблю королев красоты. Просто если ты королева красоты рано или поздно это все и так должны понять. По крайней мере, те, кто это способен понять и оценить.
Творчество слово напыщенное, преисполненное собственной значимости; когда я слышу, как мои коллеги по ремеслу впроброс говорят: «В моём творчестве часто бывают мотивы» мне сразу хочется бросить в них каким-нибудь не очень тяжёлым, но заметным предметом.
Какое, бог ты мой, «творчество», какие «мотивы», кто тебе их напел?
У действительно хорошего писателя Евгения Чижова есть одно ироническое наблюдение: «быть великим, оказывается, совсем не так сложно. Куда проще, во всяком случае, чем быть непонятно кем то есть собой».
Понимаете? Когда мы говорим о творчестве других и о поэзии других, о таланте тех людей, за которыми наблюдаем и которыми любуемся, это одно, это нормально.
Но когда мы говорим это о себе, тем более, если нас не спрашивают, происходит та самая подмена, которую забавно подметил Чижов: представляя себя как «поэтов» и «музыкантов», мы словно присваиваем себе ложный дворянский титул. А если этот титул с развесистым гербом отодрать вдруг под ним окажется маленький, голый, напуганный, часто моргающий человек?
На этом месте иной читатель может окончательно убедить себя в том, что и правильно он не был уже которое десятилетие ни на одной выставке, кроме автосалона, не читал ни одной книги, кроме рекламного проспекта, и всё это время не слушал ничего, кроме радио.
Мнение о том, что поэтов, художников и прочих бездельников развелось столько, что и шагу ступить нельзя, давно имеет место.
Серьёзного человека ну, то есть того, кто о себе думает, как о серьёзном человеке, раздражает сама возможность интеллектуальной конкуренции с какими-то маргиналиями, макающими кисточки в стаканы с водой, читающими куплеты на площадях сорока случайным зевакам и клянчащими денег на очередной «шедевр» кино, способный вызывать только мигрень.
Что скрывать: большинство людей уверены, что настоящим делом занимаются именно они. Так думают о себе пролетарии, убеждённые, что интеллигенция сидит у них на шее. Так думают о себе фермеры, уверенные, что без них бы все погибли от голода. Так думает о себе армия, уверенная в том, что всякий не служивший должен быть кастрирован.
Иногда так о себе, увы, думают даже служители церкви хотя они-то куда больше, чем все остальные, знают о гордыне.
В свою очередь, интеллигенция, особенно интеллигенция либеральная, напротив, уверена, что рабочие делают свои никому не нужные кастрюли, фермеры производят молоко, которое сами пьют, церковь вообще надо закрыть за ненадобностью, а вот они, владельцы агентств, открыватели бутиков модной одежды, копирайтеры, дизайнеры, рекламные агенты, мерчендайзеры, промоутеры и прочие великие комбинаторы они как раз являются двигателями прогресса, так как платят налоги, делают жизнь прекрасной, и содержат всех остальных, включая этих грязных рабочих с крестьянами, и особенно никому не нужных военных, потому что воюют в наше время только дикари, а приличные люди пьют дайкири и сидят в джакузи.