Ханна мечтала наорать на него за такое высокомерное заявление, но годы смирения научили ее сдерживаться.
Неужели вы думаете, что я согласилась бы на такое предложение? холодно спросила она.
Каким же удовольствием было видеть, как снисходительная мина сползает с его лица, уступая место замешательству!
Ты хочешь сказать, что смогла бы отказаться? спросил он насмешливо.
Безоговорочная уверенность, что она помчится с ним под венец, стоит только поманить, прорвала плотину ее благоразумия.
Еще как смогла бы! дерзко заявила она. Я вас не знаю, я даже не уверена, что вы мне нравитесь, так с чего бы мне выходить за вас замуж? Я имела возможность убедиться, какой катастрофой может быть брак, если мужа и жену на самом деле ничего не связывает.
Кулал молчал, потому что, как ни странно, она повторяла его собственные мысли. Он посмотрел на нее через стол. Она знала что-нибудь о его семье? Может быть, она сумела соединить разрозненные факты, упоминавшиеся в прессе, сделала выводы и приберегала это оружие, чтобы применить против него, когда настанет время? Он судорожно вздохнул. Этого не может быть. Брак его родителей был секретом для внешнего мира, потому что в те дни вся пресса подвергалась жесточайшей цензуре. И хотя Кулал считался прогрессивным монархом, он был благодарен авторитаризму своего отца за это. В те дни, если ты хотел сохранить что-то в тайне, ты мог быть уверен, что об этом никто не узнает. Он так желал отвлечься от воспоминаний о своем детстве, что неожиданно стал расспрашивать Ханну о ее собственном.
Твои родители были несчастливы в браке?
Она покачала головой:
Нет.
Где они сейчас? Тоже собираются явиться сюда с требованиями?
Ее маленькое пышное тело вдруг напряглось.
У меня не было родителей.
Так не бывает
Ну, были какие-то, оборвала она его на полуслове. Но я их не знала. Точнее, я их не помню.
Обычно в этот момент Кулалу становилось скучно. Он по опыту знал, что чем больше женщина рассказывает о себе, тем больше лжет и при этом проникается обманчивым чувством собственной исключительности. Но с Ханной все было иначе. Она не была случайной любовницей, от которой он собирался отделаться настолько быстро, насколько позволяют приличия. Если он намерен принимать участие в жизни своего ребенка, ему придется общаться с ней на протяжении многих лет. Он сурово сжал губы. Какая ирония, что его будущее неразрывно связано с женщиной, с которой он провел всего одну ночь. С женщиной, которая совершенно не подходила на роль матери принца Заристана. И все же их ребенок унаследует гены обоих родителей, напомнил он себе, поэтому ему стоит собрать про нее как можно больше информации.
Шейх снова посмотрел на Ханну, заметив, что с ее лица исчезла маска напускной бравады. Его выражение опять было мягким и уязвимым, как той ночью, когда ее розовые губы дрожали под его поцелуями, когда она извивалась от наслаждения, а потом уснула, свернувшись клубочком, как котенок, и уткнувшись лицом ему в шею.
А что случилось с твоими родителями? спросил он, с недоумением улавливая в своем голосе неожиданную нежность. Ты не хочешь об этом говорить?
Вообще-то нет, Ханна этого не хотела. Но она понимала, что умолчать о своей семье гораздо опаснее, чем рассказать правду. Кулал хотел сохранить их связь и ее беременность в секрете, но она не была настолько наивна, чтобы думать, что это может длиться вечно. Когда пойдут слухи, что у шейха Кулала аль-Дия была связь с Ханной Уилсон, пресса начнет копаться в ее жизни и кое-что раскопает. Так что лучше она все расскажет Кулалу прямо сейчас, пусть сам решает, что с этим делать.
Меня удочерили, медленно сказала она. Меня и мою сестру.
Удочерили? переспросил он.
Если родители не могут или не хотят заботиться о ребенке, его отдают на усыновление.
Твои не хотели или не могли?
Ханна пожала плечами:
Я мало знаю о них. Только то, что мне рассказали, когда я стала достаточно взрослой, чтобы понять. Мою мать родители выгнали из дома, когда ей было семнадцать. Она сделала паузу, прежде чем продолжить. Она не знала, как Кулал отнесется к тому, что услышит. Испугается, что ребенок унаследует предрасположенность? Ну, значит, так тому и быть. Она не могла изменить свое прошлое. У нее была наркотическая зависимость.
Твоя мать была наркоманкой?! воскликнул он в ужасе.
Ханна вскинула голову, но тут же одернула себя. Наверное, это смешно кидаться на защиту человека, который вышвырнул тебя из своей жизни. Человеку, который ни разу не пытался защитить тебя. Интересно, до какого возраста дети продолжают ждать и надеяться, что родители их полюбят? Ее рука инстинктивно легла на живот.