А наше предложение позволяет великому машишу найти выход из тупика, не теряя при этом лица, с минимальным ущербом для престижа
— Что от перемирия выигрывает Мафусафай, понятно, — заметил де Шамбертен. — А вот наша выгода в чем?
— Во-первых, мы перестанем нести потери. Во-вторых, имеются угрозы на восточной и западной границах Поммерна. Благодаря сегодняшнему перемирию мы получаем пусть временную, но все же передышку на юге. Берусь предсказать, что уже завтра егерские посты доложат об отходе главных сил ящеров. Тогда через неделю-другую две из трех наших дивизий вполне можно отправить отсюда к границам Покаяны или в Джангу. Там эти войска могут оказаться кстати.
— Очень кстати, — сказал курфюрст. — И невероятно вовремя. Дорогой наш майор Неедлы! Вы только что подарили Поммерну две отлично обученные и уже побывавшие в деле дивизии.
— Одну, ваше высочество.
— Одну? Почему только одну?
— Вторую подарил мой друг офсамаш Хзюка. Курфюрст рассмеялся.
— А ведь верно. Но как бы там ни было, господа, приглашаю всех в свою палатку. Есть повод открыть бутылочку кавальяка, как вы считаете?
— Мартин, я все же не понимаю, почему ты так много рисковал собой ради Поммерна.
— Извини, я рисковал не ради Поммерна. Курфюрст где-то по дороге простудился и теперь зябко
кутался в роскошный джангарский халат.
— А ради кого? — спросил он.
— Ради террян вообще. Невесть за что вы, как нерадивые школьники, были вынуждены повторить изрядный урок социальной эволюции заново, почти с чистого листа. Вы ошибались, творили да и продолжаете еще творить зло, но в целом доказали, что законы исторического развития объективны и что действуют они в любой Вселенной. А еще то, что в человеке рано или поздно побеждает человек. Где бы ни находился, нормальный человек создан для доброты. Без этого никто не может быть по-настоящему счастлив, и это с неизбежностью осознается, как только достигаются минимально необходимые условия существования. И если есть возможность хоть чем-то помочь, каждый нормальный землянин...
— Каждый нормальный землянин? — с живостью переспросил курфюрст. — Тогда почему твои товарищи с корабля «Фламинго» предпочли замуровать себя в Замковой горе?
— Они это сделали не потому, что не хотели помочь. «Фламинго» был всего лишь обычным пассажирским лайнером. Команда составлена из самых обыкновенных людей, которые не имеют даже минимальной подготовки для миссионерской деятельности. Их обучали совсем другому. Не обижайся, Бернар, но очень многое из вашей обыденной жизни у нормального землянина способно вызвать настоящий шок. Мы вовсе не боги. Тем не менее учти, ребята с «Фламинго» еще пригодятся. Просто их время пока не пришло.
— А почему же не погрузился в спячку ты, Мартин?
— Потому, что служил в Космофлоте. Там все проходят жесткий курс выживания при экстремальных обстоятельствах. В экипаже «Фламинго» я оказался в общем-то случайно.
— Случайно? — удивился курфюрст.
— Да. Очереди на участие в полете к неисследованной звезде предстояло ждать почти тридцать геолет. Скука! Вот я и решил побывать у Эпсилона Эридана. Практика, как-никак. Мне и в голову не могло прийти, чем все закончится.
— Хорошо, что не пришло, — грустно сказал курфюрст. — Знаешь, какое это унылое дело — двигать прогресс в одиночестве.
Мартин укоризненно покачал головой.
— Э, ваше высочество, не прибедняйтесь. Толковых помощников у вас достаточно. Герцог вот мне очень нравится. Скряга Мамулер вполне на своем месте. Чрезвычайно мил архиепископ Бауценский. А Джон чем плох? А гроссадмирал? Лучшего начальника разведки, чем Ольховски, и не сыскать. Да народу, который тебе служит не за страх, а за совесть, очень много. Например, безвестный егер-капрал Тиргурд с заставы Грюнграссе.