-- Но ветер-то, Илья Петрович, ветер крепчает и крепчает, уже двенадцать метров в секунду. Скоро будет даже туалетную бумагу из рук вырывать. Восточный ветер, он наверняка гонит паводковые воды, которые пока чем-то задерживаются. Например, этой самой дамбой,-- у меня неожиданно заекала сердечная мышца от осознания сгущающейся беды, и какая-то тяжесть легла на затылок.-- Может, резко к северу возьмем? Кажется, мы продолжаем играться, когда надо резко сматывать удочки.
Подполковник "убавил звук", хотя Хася сидел за переборкой, а дизель ревел как слон, и зашипел почище разъяренной гюрзы.
-- Тогда с империалистами распрощаемся на неделю, если не на навсегда. Когда еще на след нападем? Если этого дела бояться, то задницу от стула не отрывать. А сейчас такой момент душевный. Они ведь нас тоже не видят со своего спутника-шпиона. Какое небо-то насупленное.
То, что для Ильи Петровича было просто потемневшим небом, мне почему-то показалось явным ознаменованием угрозы и скорого посягновения на наши шкурки. Может, какой-то атавизм во мне проснулся и заговорил. Может, ерундиция сработала. Для древних такое вот скопление набрякших туч было лицом рассерженного бога-громовика Энлиля. Или, на наш лад,-- Перуна. Я вспомнил, что предание о потопе и разверзшихся хлябях небесных родилось именно здесь, где некогда находился город Урук. Отчего ж им не родится, когда все столь зыбко и под ногами, и над головой. Это у египтян не было в штате божеств никакого громовика, потому что Солнце-Ра с помощью Нут-Неба (богиня женского пола и ласково-утешительного нрава) исправно поддерживали ровную погоду в течение всего года.
И хляби открылись. Рванули с неба мощные столбы воды, так что вмиг колеса стали хлюпать. Однако это водяное нашествие с курса нашу "Василису" не сбило. Америкосы мерцали все ближе и ближе, хоть вид их на "сивильнике" был довольно переменчивым. И вообще, по всему экрану локатора носились дракончики, показывающие непрестанное переформирование матричных групп в Поле Судьбы. Суета какая-то. Однако ничего конкретного, вроде мохнатого паука, который символизировал бы неминуемый капец. Зато зона неопределенности подобралась как никогда близко. Впрочем, Дробилин считал, что за это надо благодарить грозу с ее бестолковыми магнитными возмущениями.
-- Надо бы отключить "раздражители", Александр Гордеевич. Хватит искушать Ф-поле. Будем колоть кого-то там иголкой в задницу, пока он не рассвирепеет и не начнет крушить все подряд,-естественно, что ничего умного я не высказал, но прямая-то кишка вовсю трепетала.
-- Согласен, перебарщивать не надо. Нам главное -- штатников не упустить,-- наконец поддержал Остапенко.-- Главное, на крючке их держать. Я только за это отвечаю.
"А ведь неизвестно, кто кого на крючке держит",-- первым делом подумалось мне, когда вероятность благоприятного исхода истончала до сорока пяти процентов.
Коля спустил давление в шинах, и мы держались на глинистой почве довольно цепко, хотя воды под колесами было уже сантиметров на двадцать.
-- Разве это гроза, это писанье какое-то,-- "надерзил" небесам задира старлей.
-- Мне куда больше не нравится ветер,-- поделился я,-- уже пятнадцать метров в секунду. Где-то неподалеку от нас идет сильный нагон воды.
И в самом деле, охреневающий ветер словно сотнями ведер окатывал борта и крышу нашего вездехода. Согласно "сивильнику" зона неопределенности в виде экранных дракончиков еще больше обжала нас, и теперь мы просматривали вместо линий судьбы какие-то огрызки. Американцы пока невнятно мерцали нам. Они, увы, еще должны были сыграть свою роль в ухудшении нашей жизни.
-- Может, у них там чего-нибудь безнадежно сломалось,-- с желанием произнес Серега.-- А мы их на буксир возьмем -- акт доброй воли, как раз для газеты.