– Ну хорошо, – внезапно согласился Степан Матвеевич. – Подождем, пока вы сами обратитесь к этой мысли. А вот визит пришельца… – Он не договорил.
– Нет, уж позвольте! – сразу же и довольно взволнованно прервал его Семен. – Пришельца, товарища Обыкновеннова, прошу не трогать!
– Да почему же?
– К пришельцам надо относиться с уважением. У меня вот и книга есть. В букинистическом купил…
– Значит, по‑вашему, в визите пришельца нет ничего странного?
– Уважаемого товарища пришельца! – сделал нажим Семен. – Ничего странного здесь не вижу. Что ж, пришельцам уж и в поездах нельзя ездить?!
– Кто их знает… – сдал свои позиции Степан Матвеевич.
– Ага! – обрадовался Семен. – Сами говорите! Я вас очень прошу оставить уважаемого товарища пришельца в абсолютном покое.
– Как вы думаете? – спросил меня Степан Матвеевич.
– Вообще‑то появление этого товарища кажется мне немного странным. Что‑то тут не увязывается.
– А молоко вы его пили! – вспылил Семен. – Молоко пили! Пили! А сам факт существования уважаемого товарища пришельца теперь ставите под сомнение. Это нечестно, непорядочно даже. Я просто вас не понимаю.
– Пили молоко, – согласился я. – И еще много разного можно выпить из этой занятной бутылки. Как, кстати, ты, Семен, объясняешь ее уникальную способность превращать воду в различные напитки?
– А никак! Икру делают из нефти? Делают! Почему нельзя коньяк из воды?
– Там все научно обосновано.
– Ты это точно знаешь?
– Точно.
– А я не знаю.
– Так что из этого?
– А то, что я не знаю, как это можно делать икру из нефти, а ее тем не менее делают.
– Ну и что?
– А вот теперь мы все не знаем, как из воды делают молоко. Но из этого нельзя вывести, что его и не могут делать из воды. Может, пассажир из восьмого вагона знает это. Или только конструктор бутылки. И этого достаточно, чтобы факт существовал.
– Значит, – сказал Иван, – пришелец ни при чем в факте существования этой бутылки?
– А вот и нет. Ее могли создать еще на планете Ыбрыгым.
– И с такой этикеткой?
– Этикетку можно заменить.
– Я из вашего разговора понял только одно, – сказал усталый Степан Матвеевич, – что для некоторых факт существования пришельца не является невозможным или просто таинственным, необъяснимым.
– Да, – сказал Семен. – Пришельцы существуют. И вы не можете отменить их существование.
– Ну а мою историю вы знаете, – сказал Степан Матвеевич, кивая нам с Иваном.
– Тоже что‑нибудь интересное? – обрадовалась Тося.
– Очень, – сказал я.
– Расскажите, – попросил Семен.
Степан Матвеевич рассказал им очень кратко, только самую суть феномена, нисколько не вдаваясь в свои душевные переживания.
– Неужели наш поезд перенесло в другую реальность? – обрадовалась Тося.
– А как же Усть‑Манск? – заволновался Семен.
– Ну что Усть‑Манск? Успеем еще в Усть‑Манск!
– А мама? А пироги?
– О господи! Здесь другая реальность, а он пироги вспоминает!
Семен посмотрел на свою жену как‑то странно. Кажется, впервые он не понимал ее. И это пугало.
– Но что все‑таки следует из того, что мы попали в другую реальность? – спросил я.