Но оставалось еще нерешенное - куда же все-таки ехать?
- Я бы чаю выпила - если найдется здесь такое место, где вас не знают.
- Звучит так, точно у одного из нас худая слава.
- А и в самом деле, - засмеялась она.
- Поедем на взморье, - предложил Стар. - Я там заглянул как-то в ресторан, но меня прогнал дрессированный морской лев.
- Он и чай умеет подавать?
- Вероятно, научен. А разболтать о нас вряд ли сумеет - не настолько далеко зашла его ученость. Да и что вы такое скрываете?
Она помолчала..
- Возможно, скрываю свое будущее, - сказала шутливо, и это могло значить что угодно, а могло и ничего не значить.
Они сели в машину, покатили.
- А не угонят? - кивнула Кэтлин на свой драндулет, оставшийся на стоянке.
- Могут и угнать. Тут, я заметил, шныряли какие-то чернобородые иностранцы.
Кэтлин обеспокоенно взглянула на него:
- Правда? - И увидела, что он улыбается.
- Я верю всякому вашему слову, - сказала она. - У вас такая мягкая манера - не понимаю, почему все они так вас боятся. - Она оглядела Стара
одобрительно и чуть озабоченно: его бледность была в ярком свете дня особенно заметна. - Вы очень перегружены работой? Даже по воскресеньям не
отдыхаете?
- Раньше, бывало, отдыхал, - ответил он, чувствуя, что интерес ее не напускной, хотя и "сторонний". - Прежде у нас было... был дом с
бассейном, садом, кортами, и в воскресенье приходили гости. Я играл в теннис, плавал.
Теперь оставил плаванье.
- А почему? Вам бы это было полезно. Я считала, все американцы - рьяные любители плавания.
- Года три назад у меня ноги резко похудели - до неловкости. Хватало, впрочем, и других спортивных развлечений: я с детства играл в хэндбол,
и у меня тут был закрытый корт, но стенки снесло во время шторма.
- Вы хорошо сложены, - похвалила она, имея в виду только то, что худощавость его не лишена изящества.
Он мотнул головой - отмахнулся от комплимента.
- Работа - вот мой спорт и развлечение, - сказал он. - Мне очень по душе моя работа.
- Вы всегда мечтали делать фильмы?
- Нет. В юности я мечтал стать в конторе главньм клерком, который досконально знает, где что. Она улыбнулась.
- Забавно. Ведь вы достигли гораздо большего.
- Нет, я и теперь главный клерк, - сказал Стар. - Если в чем мой талант, то именно в этом. Но, вступив в должность, я обнаружил, что никто
не знает досконально, где что. И при этом надо знать не только, где что лежит, но и почему оно там, и не надо ли его переложить. На меня все
начали наваливать - сложнейшая оказалась должность. Вскоре мне передали все ключи.
И, верни я их сейчас, никто уже не знал бы, от какого замка какой ключ.
Красный свет остановил машину, и мальчишка-газетчик проблеял:
- Зве-ерская расправа с Микки Маусом! Рэ-эндольф Херст объявил войну Китаю!
- Придется нам купить эту газету, - сказала она.
Машина тронулась. Поправляя шляпку, охорашиваясь, Кэтлин заметила на себе взгляд Стара и улыбнулась.
Она была бодра и собранна - а эти качества сейчас в большой цене.