Празднично разодетые крестьяне в беседу двоих киэн не вмешивались, но каждому хотелось, чтобы второй исполнитель тоже выказал свое умение, в чем бы оно ни заключалось. Исход переговоров между киэн стал ясен, когда музыкант кивнул, а вновь прибывший устремился к зрителям, на ходу развязывая тесемки своей дорожной сумки. Публика встретила его сдержанным гулом предвкушения.
- Посмотрим, - отрешенно произнесла флейтистка, приподымаясь на цыпочки и заглядывая издали поверх голов, - посмотрим.
Байхин не произнес ни слова, хотя по всем обычаям ученик не вправе оставить мастера без ответа, даже если это и не его наставник. Но Байхин уже почти ничего не слышал: он весь без изъятия обратился в зрение. Да, конечно, он уже видел, на что способен его мастер... но это было так давно - день или два назад... да и видел-то один-единственный разочек и не успел еще толком насладиться этим зрелищем, не успел привыкнуть... если к этому и вообще можно привыкнуть... если можно не испытывать трепета, когда пылающие факелы пляшут в воздухе... когда метко пущенные деревянные шарики соударяются с пленительно веселым звуком и отпрыгивают друг от друга, как живые...
- Вот это мастер! - восторженно выдохнул барабанщик Хакуби. - И точно, что издалека. У нас этот номер никто не работает.
- Наставник у тебя что надо! - одобрительно заметила флейтистка, обращаясь к Байхину.
Их голоса вернули Байхина с небес, где обитают крапчатые и полосатые шарики, прямо на землю, и юноша устыдился своей невежливости.
- А вы сами кто и откуда будете? - неуклюже спросил он, запоздало вспомнив, что ему как ученику давно надлежало бы выказать интерес к мастерам столь высокого ранга. А спросив, тут же пожалел, что и вовсе надумал раскрыть рот. В устах вчерашнего воина вопрос прозвучал не почтительно, как полагалось бы, а скорей высокомерно и вместе с тем конфузливо. Байхин так огорчился своей неспособности вести себя сообразно с положением ученика, что даже оторвал на миг глаза от представления.
Хакуби приветливо кивнул ему; флейтистка одарила его жаркой белозубой улыбкой.
- Новичок? - уверенно спросила она. Байхин смущенно кивнул.
- Странно, - пожала плечами киэн. - Обычно вашему ремеслу куда как раньше учиться начинают. Впервые вижу ученика-перестарка. Да ты не вешай носа, парень. Научишься. Твой наставник дело знает. Если уж он тебя выбрал, значит, толк из тебя будет.
Байхин смолчал в ответ. Ну не рассказывать же ему, кто кого на самом деле выбрал!
- А мы тоже не совсем здешние, - сообщил Хакуби. - Арика из Междуречья, а я так и вовсе с востока.
- Из прославленного рода барабанщиков, - с непонятным ехидством произнесла Арика. - Отец, четверо братьев - все сплошь барабанщики.
- Но я с восточной манерой игры знаком, - удивился Байхин. - Совсем даже не похоже. - И, спохватившись, добавил: - Уж простите мое невежество.
- Не за что, - усмехнулся Хакуби. - Правда твоя, так на востоке не играют.
- Это теперь не играют, - скривилась Арика.
Толпа на площади восторженно взвыла: пестрый шар, словно охотничий сокол, приземлился на подставленное плечо Хэсситая.
- Мой дед в такой манере играл, - пояснил Хакуби. - Он меня и научил.
- Так отцу его и сказал, - шепнула Байхину Арика, покосившись на своего спутника. - Мол, которые твои сынки вымахали выше крыши - из этих делай барабанщиков вроде себя, не возбраняю. А хромулю мне отдай, я из него музыканта сделаю.
Площадь взорвалась хохотом: Хэсситай подкинул кверху два деревянных кольца и словил их ушами, сперва одно, потом другое. Он качнул головой, и кольца закачались, словно непомерной величины серьги расфуфыренной щеголихи.
- Мастер! - засмеялся Хакуби.
Хэсситай сбросил кольца, подхватил их, раскланялся и легким шагом подошел к обоим киэн.